О завтрашнем дне не беспокойтесь

Симонов Николай

– Черт с ней, с этой касаткой! Я еще немного посплю. Ты уж, пожалуйста, меня предупреди, когда мы с ней поравняемся, – свистнул Пик-вик и, получив от напарника подтверждение, сладко зевнул и закрыл правый глаз.

Дельфины спят, как люди, страдающие лунатизмом, который проявляется в том, что спящий, не пробуждаясь, встаёт с постели и начинает бродить по дому, иногда взбирается на крышу или ходит по карнизу, проявляя удивительную ловкость в движениях. У людей-лунатиков, как и у дельфинов, во время сна происходит разрыв связей между полушариями головного мозга. Одно полушарие отдыхает и видит сны; второе – контролирует дыхательные, двигательные и прочие физиологические функции организма. Затем роли меняются. Ну а когда дельфин просыпается, то к работе подключаются оба полушария. Для водных млекопитающих, которые живут в воде и дышат легкими, такой механизм сна имеет жизненно-важное значение, ибо позволяет им находиться на поверхности воды и не захлебываться.

Итак, наш герой снова заснул, но на этот раз увидел во сне не человека, преданного

своими сородичами, а синего кита по имени Хатхи. Все дельфины видят яркие и красочные сны, во время которых они способны вступать в диалог со своим бессознательным. При этом само бессознательное у них не двоится и не исчезает, а, как у первобытных людей, приобретает качества разумного существа – тотема. Тотемом дельфинов племени глобицефалов был синий кит Хатхи, от которого они могли получить любую информацию по любому интересующему их вопросу. Мудрый Хатхи знал всех дельфинов его племени по имени, и наставлял их на путь истины.

Пик-вик видел Хатхи во сне не часто, но всегда в самый ответственный момент своей жизни. Эти встречи его пугали, поскольку за ними неизменно следовали какие-то неприятные события. Но на этот раз Хатхи не сообщил ему ничего такого, из-за чего ему бы следовало волноваться. Подозвав его к себе, он пропел ему песню о том, что ему предстоит далекое путешествие на одну из планет Красного солнца:

"На четвертой планете Красного солнца, под куполом льда и зыбкого снега, есть океан из воды – соленой и теплой, в который тебе предстоит окунуться. Отпускаю тебя в дорогу. Свою дочь Сенусерт даю на подмогу". Пик-вик так и не успел расспросить Хатхи, как выглядит Сенусерт, и каким образом он попадет на четвертую планету Красного Солнца, поскольку его разбудил громкий свист Цви-лая:

– Тревога!

Напарники синхронно выпрыгнули из воды и с высоты вертикального взлета рассмотрели белобокую касатку, плывущую встречным курсом. Это был огромный самец весом в три глобицефала. На его спине отчетливо виднелись многочисленные шрамы – следы укусов акул и морских аквазавров. Боевые награды вызывали уважение. Не сговариваясь, Пик-вик и Цви-лай издали музыкальные звуки, которыми дельфины обычно приветствовали своих героев.

Самец-касатка, услышав их пение, перевернулся на бок, подставляя им свой живот,– чего бы он никогда не сделал, если бы у него были силы сражаться за свою жизнь. Он, молча, просил, даже умолял, дельфинов о том, чтобы они его убили, но Цви-лай и Пик-вик проплыли мимо, прекрасно понимая, что на запах пролитой крови немедленно пожалуют его жестокие и мстительные сородичи или стаи стремительных гончих акул.

Встреча со смертельно-больной касаткой, вероятно, по ошибке проглотившей ядовитую медузу или рыбу-иглу, напомнила чувствительному Пик-вику о бренности бытия и преходящей природе всего сущего. Он знал, что его напарник Цви-лай верит в существование души и дельфиньего рая, и много раз порывался спросить его о том, как в том раю дельфинам живется: Чем они питаются? Сколько часов спят? Занимаются ли любовью? Кто у них главный? Вода там пресная или соленая? И так далее. Чтобы не выглядеть полным профаном, он проявил свой интерес иносказательно:

– Скажи, друг, а есть ли жизнь после смерти?

– Я же тебе много раз говорил, что есть, и последнее чудесное воскрешение дельфинихи Цви-Цви, увидевшей свет в конце туннеля, еще раз подтверждает истинность концепции сторонников объективного идеализма,– с ноткой раздражения просвистел Цви-лай.

– Мне бы, конкретно, о Дельфиньем Рае узнать хотелось, – робко осведомился Пик-вик.

Цви-лай ненадолго задумался и рассказал своему напарнику древнюю притчу о личинках стрекоз, живущих на дне мелководной лагуны. Этих существ постоянно мучит одна загадка: Что происходит с ними, когда, взрослея, они поднимаются к поверхности лагуны, пересекают ее и исчезают из нее навсегда? Каждая личинка, которая готовится подняться наверх, обязательно обещает вернуться и рассказать оставшимся на дне подругам о том, что же происходит наверху. Только таким образом можно опровергнуть или подтвердить слухи, распространяемые болтливыми лягушками, что будто бы личинка, пересекающая поверхность лагуны и оказавшаяся по ту сторону привычного мира, превращается в удивительное существо с длинным стройным телом и сверкающими крыльями. Однако, выйдя из воды и превратившись в стрекозу, личинка, увы, уже не может проникнуть под поверхность лагуны, сколько бы она ни пыталась и как бы долго ни парила над зеркальной поверхностью. И в преданиях, которые ведут личинки, нет сведений хотя бы об одной особи, которая возвратилась бы и рассказала, что же происходит с теми, кто пересек границу их мира. Притча заканчивалась плачем: "Неужели ни одна из вас из жалости к тем, кого вы бросили внизу, не вернется и не раскроет тайну?"

II Над южным горизонтом в дымке тумана всходило тусклое, как мерцание глубоководных медуз, Красное солнце. В отличие от ближнего – Желтого солнца, Красное солнце находилось от Земли на расстоянии в два раза дальше и, соответственно, давало тепла и света в два раза меньше. Чередование восходов и

заходов двух солнц создавало в небе удивительные по красоте явления смены "радужного дня" и "белой ночи". Когда оба солнца светили одновременно, то казалось, что небо охвачено пламенем. Вода в океане, независимо от силы ветра, в этот момент приходила в движение: вскипала белой пеной и дыбилась высокими волнами. Едва лучи Красного солнца коснулись поверхности воды, как над ней появились многочисленные летучие рыбы, питающиеся планктонными животными: мелкими ракообразными и крылоногими моллюсками. Обычно летучая рыба находится в полете не более десяти секунд и пролетает за это время порядка 20-30 метров. По-видимому, длительность полета в какой-то степени зависит от атмосферных условий: наличия ветра или восходящих токов воздуха. Больших летучих рыб очень легко принять за стаю белокрылых птиц, которых на момент описываемых событий на Земле практически не осталось. Дельфины обожали летучих рыб за их мягкую консистенцию, солоноватый привкус и обилие жира, тающего прямо во рту. Насытиться одними "летучками" невозможно, но перекусить ими на завтрак – самое милое дело: успевай только при подъеме на поверхность для вдоха открывать клюв и щелкать зубами. Раскусив одну из рыбин, Пик-вик почувствовал на зубах твердый посторонний предмет и, выплюнув, тут же на всякий случай подобрал его в свой плавниковый карман. Страсть к коллекционированию редких предметов была его слабостью, и этим качеством он мало чем отличался от своих любознательных соплеменников. Увлекшись завтраком, напарники ненадолго замолчали, пока не нагнали стаю желтоперых тунцов – больших и быстрых хищных рыб, которые вышли на утреннюю охоту. При виде лоснящихся от жира спин тунцов у дельфинов потекли слюнки, но, увы, тунцы выпустили пузырьки, сигнализирующие дельфинам о том, что их есть нельзя, поскольку они – "свои". Впервые тунцов "одомашнили" северные афалины, которые сами по размерам ненамного превосходили своих "меньших братьев", и использовали их, как когда-то люди использовали собак, то есть для поиска и загона добычи и охраны мест постоянного обитания от кровожадных хищников: акул, касаток и морских ящеров. Матушка-природа по какой-то странной прихоти наделила тунцов хорошим обонянием, огромной пастью и очень мелкими зубами, не способными разрывать плоть и наносить смертельные укусы. Тунцы, разумеется, не умели, как дельфины, передавать информацию посредством свиста или ультразвуковых щелчков. Общаясь друг с другом и с дельфинами, они издавали (посредством колебания стенок плавательного пузыря) тявкающие, хрюкающие и рычащие звуки. С десяток крупных тунцов окружили Пик-вика и Цви-лая и глухим рычанием предупредили их о двух тигровых акулах, которые неподалеку охотятся на сардин. Затем тунцы построились в шеренгу друг за другом и продемонстрировали длину акульих тел от кончика носа до кончика хвоста. Дельфины ударами плавников поблагодарили тунцов за это сообщение и пожелали им удачной охоты. Две небольшие тигровые акулы не представляли для двух взрослых глобицефалов большой опасности, и Цви-лай и Пик-вик решили их хорошенько потрепать и отогнать, чтобы те не забирались на территорию чужих промысловых угодий. Просканировав своими локаторами ближайшую от них акваторию, они обнаружили еще две тигровые акулы. Матерые хищницы размером в два глобицефала затаились на мелководье среди густых зарослей морской капусты и поджидали более крупную, чем сардины, добычу.

– Что-то акулы в последнее время слишком поумнели. Не нравится мне это,– высказал свое мнение Пик-вик, обменявшись со своим напарником гидроакустическими данными.

– Ты не прав. Акулы в войне с дельфинами всегда применяли разные хитрости и уловки. Помнишь старинную басню про зловредную акулу Мако? – просвистел Цви-лай, и так как его напарник отрицательно покрутил головой, напомнил содержание басни старинным поэтическим слогом, в котором каждый свист и щелчок соответствовали строго определенной идиоме:

"Акула Мако, спасаясь от дельфина, С плеском громким несется прочь; Дельфин вонзил уже ей в жабры нос, Как вдруг акула прыгнула на мель. Дельфин в азарте пролетел за ней, И брюхом напоролся на острый, как игла, кремень. Акула Мако, увидев при смерти дельфина, В агонии зловеще простонала: "Теперь мне умереть не жалко, Коль вижу издыхающим виновника погибели моей". Выслушав напарника, Пик-вик высоко выпрыгнул из воды и, осмотревшись, громко затрещал в ультразвуковом диапазоне:

– Внимание всем постам! На связи патруль N5. Две матерые тигровые акулы спрятались в засаде на южной банке. Еще две акулы неподалеку от них совершают отвлекающие маневры. Координаты такие-то.

Ответный ультразвуковой сигнал пришел незамедлительно. Его подал командир южной погранзаставы Цинь-цинь:

– Патруль N5! Высылаю подкрепление. Приказываю оставаться на месте и в бой с тигровыми акулами не вступать. Как меня слышите? Прием.

– Цинь-цинь, слышим тебя хорошо. Ждем подкрепления,– ответил Цви-лай.