О Женщине
Шрифт:
Я слышал одну историю. Это было в офисе. Сверху пришел приказ об уничтожении старых документов: офис был завален старыми папками, которым было уже тридцать и даже пятьдесят лет. Однако при этом нужно было сохранить копию каждой папки. В чем же тогда смысл? Зачем тогда уничтожать оригиналы?
До сегодняшнего дня мужчина время от времени встречался с женщинами. Вот почему ты испытываешь шок, я понимаю, любой будет шокирован: ребенок, лишенный тела матери, теплоты матери, ее заботы, ее любви... Но ведь у матери есть и многие другие стороны: брюзжание, ненависть, ревность, глупость. Ребенку достанется также и все это.
И, как известно, примеров этому предостаточно
Я больше не доверяю слепой биологии. Я больше доверяю сознательному человеку. Уж лучше выращивать человека в пробирке: тогда у нас есть возможность выбрать лучшее мужское семя, лучшую женскую яйцеклетку. Для беспокойства нет причин, все будет анонимно. Более того, в каждой больнице будет свой банк. У них есть банки крови, у них будут банки спермы и яйцеклеток; они будут искать лучшее семя и лучшие яйцеклетки, чтобы соединить их клиническим способом, в пробирке.
Пробирочные дети не унаследуют нашего жуткого прошлого. Они будут непорочными существами, и мы сможем так подбирать яйцеклетки и семя, чтобы потомство было более здоровым, более жизнеспособным, более разумным.
В каждой интимной встрече мужчина извергает миллионы живых клеток. Но только одна их них достигнет женской яйцеклетки. Они все торопятся, это действительно большая спешка... Миллионы живых существ - они очень малы, их невозможно увидеть невооруженным глазом - вовлекаются в большую гонку, с которой не сравнится ни одна гонка на земле. Если принять во внимание их размеры, то путь сперматозоида к женской яйцеклетке в пропорции составит два километра. Представь, что они размером с тебя, и им нужно преодолеть два километра. Дорога в два километра... они яростно сражаются за жизнь, ведь у них немного времени. Они всегда на грани третьей мировой войны. Они живут всего лишь два часа, не более того. Но только одно семя достигает яйцеклетки, которая закрывается после этого. Очень редко бывает, когда в нее одновременно попадают две мужские клетки, что приводит к появлению близнецов.
Рабиндранат Тагор, один из великих поэтов Индии, был тринадцатым ребенком в семье. Остальные двенадцать отпрысков оказались идиотами, никто не знает даже их имен. Это напоминает мне длинный темный коридор. Если бы отец Рабиндраната остановился после двенадцатого ребенка - что казалось бы вполне логичным, ведь дюжины уже достаточно, даже более чем достаточно, - то мир потерял бы одного из самых прекрасных людей на земле: великого поэта, великого художника, просто великого человека... прекрасного во всех отношениях.
Другое дело - пробирка. От тех двенадцати нужно было бы избавиться. Мы бы выбрали Рабиндраната первым ребенком, и никто не знает, сколько дополнительного потенциала было бы в нем заложено, если бы ему досталась лучшая женская яйцеклетка. Никто не знает.
Мы не знаем потенциала человечества. Дайте ему шанс. Я говорю об одном - дайте ему шанс. С первого взгляда все это кажется негуманным. Все новое всегда выглядит негуманным.
Знаешь ли ты, что когда первый поезд отправился из Лондона к близлежащей станции в путь длиной всего восемь километров, то никто не захотел сесть в него... даже бесплатно. Обещали бесплатный обед,
Как ты думаешь, что случилось бы, если бы люди остановились? Не было бы ни поездов, ни автомобилей, ни самолетов, ни ракет для полетов на Луну.
А нам нужно достичь звезд! Нам нужны более крепкие тела, нам нужны более разумные люди, нам нужны те, кто не выпачкан во всем этом старом дерьме. Это станет возможным лишь в том случае, когда медицина сможет управлять рождением человека.
Я полностью поддерживаю эту идею.
(The Last Testament)
Твоя убежденность в том, что людей нужно разводить в пробирках с помощью генной инженерии, вызывает у меня ужас. Это касается не самой технологии, а возможности осуществления контроля за данным процессом. Как можно гарантировать, что это знание будет использовано сознательными людьми, а не сумасшедшими политиками, которым вздумается превратить наш смелый новый мир в Орвелловский "1984"?
А кто контролирует технологию сегодня? Кто контролирует все ядерное оружие? Кто контролирует все научные достижения? Разве ты подняла свой голос против этого? Разве ты задумывалась, что вся жизнь на земле находится сегодня в руках сумасшедших идиотов-политиков?
И так было всегда. Любое открытие мгновенно попадало в лапы правительства; почему же ты спрашиваешь только о генной инженерии? Разве тебя не страшит, что у политиков достаточно оружия массового поражения, чтобы уничтожить каждого жителя планеты семьсот раз? Человека не нужно уничтожать дважды, ибо ты не единственный сын Бога, ты не воскреснешь; да и под рукой не будет мессии, который возвратит тебя к жизни.
Но тебя страшит - и я тебя понимаю, - что если генная инженерия попадет в руки политиков, то, конечно, они не станут думать о воспроизводстве человека красоты, грации, любви, безмолвия, разума. Они захотят производить стальных роботов, чтобы превратить их всех в солдат для войны, для убийства. Я знаю об этом. Вот почему я предложил, чтобы в мире не было наций, а мир управлялся лишь одним правительством. Все границы нужно убрать, все паспорта и зеленые карты нужно сжечь. Для того чтобы въехать в любую страну, достаточно быть просто человеком.
Когда я говорю о чем-то, нужно помнить весь контекст сказанного, иначе ты неправильно меня поймешь. Я хочу, чтобы мир был один, чтобы не было войн и солдат. Я хочу одно мировое правительство. Я хочу, чтобы президент мирового правительства был у власти только шесть месяцев, чтобы он не успел навредить. Я хочу, чтобы одного человека выбирали только один раз. Это необходимые предосторожности.
Генная инженерия, создающая ребенка в научных лабораториях, будет сосредоточена в руках ученых.
Люди верили в религию, но все окончилось крахом. Люди верили в политику, но и тут все закончилось крахом. Сейчас нам нужно обратиться к науке. Дайте ей шанс, ибо за три сотни лет она добилась большего прогресса, чем человек за всю свою историю в миллионы лет.
Я предлагаю, чтобы мир имел только одну академию наук, чтобы не было русского ученого, американского ученого, индуистского ученого, христианского ученого, пусть это все останется в прошлом. В академии будут работать все гении мира. Все ранее предпринятые попытки не увенчались успехом; теперь нужно дать шанс науке. В этом нет никакого вреда. В худшем случае, наука может потерпеть поражение, но я не думаю, что это случится.