Оазис грез
Шрифт:
Все уставились на Луиса, который вскочил на ноги, и на его лице появились пятна гнева.
– Недостача нескольких миллионов ничто в сравнении с окончательными суммами, о которых идет речь. Как вы можете из-за такой мелочи ставить под угрозу срыва всю сделку?
– Могу, Луис, потому что в конечном счете решение о продаже зависит от меня, – прямо заявила ему Катя.
– Ради всего святого, Луис, – побранила его Джасмин, – не мешай ей высказаться. Катя, тебе неизвестно, кто может быть виновником этого?
– Пока нет, – осторожно ответила Катя. – Деньги мог брать для своих
– Тогда этим должна заняться полиция, – заявил Пьер. – Могу вас заверить, что они проведут расследование без ненужного шума.
– Пока что нет достаточных улик, чтобы обращаться в полицию, – возразила Катя.
– Она права, – поддержала ее Джасмин. – Какую бы осторожность ни проявляла полиция, всегда сохраняется опасность того, что что-то выйдет наружу. Даже малейший намек на скандал может повредить нашим переговорам с султаном.
– Полагаю, что Катя должна ознакомить нас с тем, что она выявила, – предложил Луис. – Мы можем помочь.
– Я бы предпочла разобраться в этом самостоятельно, – твердо заявила Катя. – По крайней мере, на этом этапе. В конечном счете это моя обязанность и…
– Но это касается всех нас! – вскричал Луис. Катя поднялась:
– Буду иметь это в виду, Луис. А теперь, прошу прощения, у меня масса дел. Как только у меня появятся дополнительные факты, я позвоню вам.
Когда Катя выпорхнула из зала, Пьер напустился на Луиса:
– Нечего сказать, хорошее дельце! Если бы вы не поступили так глупо, может быть, она нам и сказала что-нибудь!
– Сказала бы, черта с два! – парировал Луис.
– На этот раз Луис говорит дело, – задумчиво произнесла Джасмин и добавила: – К несчастью, в данный момент мы не можем ничего сделать. – Потом обратилась к Пьеру: – Как ведет себя Катерина?
У Пьера лопнули остатки терпения:
– Пошла ты к чертовой матери со своими загадками, Джасмин! Как она ведет себя? Как идиотка!
– Отнюдь, – возразила Джасмин, растягивая это слово. – Но теперь я понимаю, почему у тебя не ладится с женщинами, дорогой. Это совершенно очевидно. Наша Катя кого-то защищает, не хочет, чтобы этому кому-то причинили боль… Любопытно, кто бы это мог быть?
Единственным достоинством Леонарда Ваткинса, которое послужило основанием для получения им поста посла США в Бейруте, можно считать его поразительную способность мобилизовать средства в его родной Калифорнии в пользу президента. Ваткинс считал, что его усилия вполне оправдались. Бейрут оказался городом в его духе, диким и обтекаемым, где человек с нужными связями мог обнаружить и предаться таким наслаждениям, которые бы заставили стыдиться даже калифорнийских развратников.
И понятно, что, по мнению Ваткинса, Джасмин относилась к числу таких людей, с которыми надо было поддерживать связи. Когда четыре года назад он прибыл в Бейрут, она в буквальном смысле установила над ним шефство и открыла для него мир, о существовании которого он и не подозревал. Самое лучшее в этом знакомстве заключалось в том, что связь с ней была безопасна. Она сама по себе была до неприличия богатой, поэтому можно было не опасаться шантажа. Она знала Бейрут
Ваткинс кивнул на бутылку шампанского в ведерке со льдом.
– Хотите немного этой живительной влаги?
– Это любезно с вашей стороны, но не надо. Не хочу слишком много отнимать у вас времени.
«Значит, по делу…»
Ваткинс решил немного поразведать, по какому именно делу.
– Какой ужас, что произошло с Армандом.
– Кошмар, – согласилась Джасмин.
– Похоже, что усилия полиции результатов пока не дали.
– Об этом мне мало что известно. Полагаю, на это требуется время. – Джасмин помолчала. – Леонард, я пришла к вам по очень деликатному вопросу, который имеет отношение к смерти Арманда. Уверяю вас, косвенно. Но при сложившихся обстоятельствах я вынуждена просить вас, чтобы все, что я скажу, осталось между нами. Если, выслушав меня, вы сочтете, что помочь мне не сможете, то уверена, вы напрочь забудете об этом нашем разговоре.
Ваткинс погладил нижнюю из трех розовых складок на своем подбородке.
– Ничто, что вы скажете, Джасмин, не выйдет за стены этой комнаты, – заверил он ее. – Можете слепо поверить в это. Что же касается помощи вам, то вы знаете, что я сделаю все, что смогу.
– Спасибо, Леонард, меньшего я и не ожидала. Джасмин без обиняков рассказала Ваткинсу о том, какое оставил завещание Арманд Фремонт, передав Кате контроль в «СБМ», а через эту компанию и над казино. Она объяснила также, какое предложение они получили от султана Брунея.
– Однако возникло небольшое осложнение. Хотя Катя и согласилась, во всяком случае на словах, сделать компанию общедоступной, она, похоже, находится в каком-то моральном долгу перед Армандом. Меня беспокоит, что это обстоятельство может заставить ее передумать.
Ваткинс слушал очень внимательно. То, что она уже сообщила ему, может оказаться исключительно ценным, если он найдет способ нажиться на этой информации. Но Ваткинс считал себя завзятым бейрутцем, и сложившиеся в этом городе обычаи подсказывали ему, что она передала ему далеко не все.
– Катя покинула Соединенные Штаты, оказавшись в тяжелом положении. Вы помните эти глупости относительно ее участия в деле «Мэритайм континентала»? Так вот, я знаю, что она хочет покончить с этим раз и навсегда. Если продажа состоится, то у нее окажется больше чем достаточно денег, чтобы восполнить потери. Понятно, что человек, находящийся вне пределов действия американских законов, и не подумал бы о таком поступке.
Ваткинс слегка улыбнулся.
– Ясно как Божий день.
– Думаю, что нам следует поощрить ее поступить именно так. Например, если бы она получила твердые заверения федеральных властей о том, что при условии возвращения денег будут сняты все обвинения против нее и Эмиля Бартоли. Думаю, что это стало бы веским для нее аргументом в пользу продажи.