ОАЗИС. Вторжение на Таймыр
Шрифт:
– На самом деле, как вы понимаете, их гораздо больше. Уверен, что вы, Игорь, совместно с мистером Майером сможете добавить в эту копилку пару десятков пойнтов… Что-то происходит. Поэтому организацией было принято решение: прибыть сюда и непосредственно на месте провести предварительную оценку ситуации. То есть, у нас как бы две задачи. И мы не исключаем, что они как-то связаны между собой.
– А вот это что такое?
– спросил Сержант, показывая на пару других красных точек.
– Это первые зафиксированные появления подобных "призраков" на севере Европы, в Норвегии. Там их так называют. Пока учтены единичные
Стало тихо.
– Пойду я на воздух, - объявил Майер и, медленно встав из-за стола, тяжело поплыл к двери, держа за ствол свою "Сайгу-МК" с примкнутым длинным армейским магазином, запрещённым для гражданского пользования.
– Напомнили про лешего… Гляну, проверю, может, пальну в кого, легче станет.
Он хлопнул дверью, впустив в натопленное помещение струю прохладного свежего воздуха с запахами осенней сырости и поздних грибов и выпустив в зловещий сумрак часть теплой комнатной ауры, дающей хоть какую-то уверенность в себе. Но не успели все перевести дух и собраться с мыслями для дальнейших бесед, как разведчик пулей влетел в избу, с порога оглушив всех новостью:
– Вертолет на подходе! И теперь идёт не тот маленький, а "восьмёрка", по звуку! Сюда идёт, уже прожектора включил. О, простите дамы, я вас не напугал?
И почти сразу же проснулся трансивер Лапина, прервав процесс сканирования и заполнив помещение чьими-то быстрыми переговорами, звучавшими на удивление хорошо, без шумов и помех. Друзья переглянулись, после чего Майер шепотом сказал: "опа-на". Было заметно, как напряглись иностранцы.
– Что предпримем, господа?
– напряжённо и нервно спросил Юрген.
Немец нервничал, и это было непривычно - рука на винтовке, глаза блестят. Сергей подошёл к другу:
– Что замер?
– подтолкнул его в плечо, - Давай, передавай.
– Да ничего, не гони, - спокойно ответил Игорь Лапин, оставаясь на месте. Он взял тангенту в руки, но прежде, чем произнести в микрофон первые слова, напрягся, несколько секунд послушал и сообщил напряжённо глядящему немцу:
– А ничего предпринимать и не надо, - и добавил:
– Это Донцов. Вычислил… Если так, то Андрей нам и скажет, что предпринимать, чёрт его и всех нас дери! Спокойные разговоры на сегодня закончены.
Он подошёл к двери и включил переносную лампу внешнего освещения, прикрученную снаружи избы.
– Секундочку!
– Юрген хитро улыбался.
– Будет справедливым теперь и нам поинтересоваться, а что ищут наши русские соратники? Мы давно решили, что у вас есть свой интерес. Будьте джентльменами, поделитесь с коллегами.
Игорь хотел было что-то сказать, но его отодвинул Майер.
Он тоже улыбался, - широкой открытой улыбкой совершенно честного человека, рубахи-парня:
– То что мы ищем, действительно где-то рядом, но не идёт ни в какое сравнение с Золотой Бабой, уверяю вас. Так, скука… Мы с другом ищем самолёт-разведчик "Москито" фирмы "Де Хэвиленд", переправленный нам в войну по ленд-лизу. Точнее, по
Как видите, ничего особенного.
Целеуказания
Через огромное сферическое лобовое стекло вертолета "Робинсон" всё было видно просто изумительно, вот что значит "сделано для людей". Не то что наши машины, всегда военно-конверсионные и всегда неудобные для пассажиров.
Красноватые хребты Путоран остались позади. Под машиной проносилась лесотундра с редкими островками деревьев вдоль рек, постепенно переходящая далеко к северу в плоскую бескрайнюю тундру, сливающаяся на горизонте с небом. Тут ощущение одиночества возникает, даже если летишь группой. Ты один среди бескрайних просторов, даже если рядом товарищи. Настолько они велики, что растворяют группу до одиночества каждого…
Всё среди таких просторов незначительно.
Пантелеймон сидел рядом с пилотом и напряженно глядел вперед и вниз. В небе никакого просвета. Все было сплошь затянуто низкими серыми тучами… И летели под тучами. Только что отгремевшая гроза отступала к востоку.
– По широкому кругу обходи, не надо что бы они нас услышали.
– Принял.
– Ты засёк место их посадки?
– Так точно, сели вот здесь, - личный пилот вождя протянул планшет с картой, указал на отметку.
– Там старая изба отмечена, больше негде.
– Да и незачем, если есть изба, самое удобное место для базы, - согласился вождь, - Давай еще правей, не поджимайся близко. Будем начинать.
И он обернулся к сидящему позади Константину.
– Готов, сынок?
– Всегда готов, святой отец, - сразу же отозвался знакомый голос - спокойный, чуточку усталый, но полный решимости. Для усиления доказательности Костя бережно похлопал зеленый пластиковый футляр с винтовкой, лежащий рядом с объемным баулом.
– Посмотрим, - Пантелеймон одарил его тяжелым взглядом.
– Ты, пока что, запомни одно: никакой отсебятины.
Вообще-то, вертеть головой в тесной кабине не было никакой необходимости, лётное переговорное устройство - глухие наушники и маленький микрофон на гнутой штанге - позволяли переговариваться, не напрягая связок и шеи. Но Пантелеймон любил смотреть в глаза собеседнику, тем более - подчиненному.
Костя тоже пристально смотрел на начальство. Подумать только, раньше глянул бы, и не заметил среди прочих. Лицо суховатое, чуть сморщенное, будто алкоголизированное, в посёлках однозначно сошел бы за бича… Хотя все знали, что святой отец не употребляет ничего крепче травяного чая. Однако взгляд шефа проявлял суть вождя. Сам Пантелеймон считал, что его взгляд обладает неким гипнотическим свойством. Что ж, порой в это можно было поверить.