Об этом никто не узнает
Шрифт:
– Меня тошнит от твоей заботы, – сказала Таис. Антон привлек ее к себе и заглянул ей в глаза, словно пытался понять, что она собирается делать. Решение пришло мгновенно. Она со всей дури ударила его коленом в пах, вложив в это движение всю свою боль и ярость. – Хорошей ночи, Антон.
Тот сложился пополам от боли. Услышав его хрипящее дыхание, она испытала почти садистскую радость. Понимая, что может попасть ему под горячую руку, она быстрыми шагами направилась к дому. Дойдя до середины пути, осторожно обернулась. Антон стоял возле машины, упершись руками в капот. Прекрасно, так ему и надо! Таис
Открыв ворота, она с облегчением перевела дыхание. Посмотрела на темные окна дома и взбежала на крыльцо. В прихожей пахло лавандой и ванилью. Запах умиротворял и расслаблял, заставляя напряжение отступить.
Таис разделась и прошла на кухню. Ее взгляд упал на недопитую бутылку коньяка. Рука сама потянулась к ней, но ее остановила мысль, что это будет самоубийством. Ее и так все еще ломало от поглощенного этим вечером алкоголя. Хотя ей сейчас как никогда хотелось отключиться от реальности.
Она посмотрела на свои запястья и почему–то удивилась, что на них нет синяков. Вот кто ей поверит, что ее изнасиловали? Даже она сама до конца еще не верила в это. Почему–то в голове упорно крутилось убеждение, что скорей всего, она все придумала или не так поняла. Ну не могло с ней случится такого! А что, если она сопротивлялась только в своем воображении?
Таис еще раз прокрутила в памяти прошедший вечер и ее бросило в жар. Она разрыдалась и поспешно стянула с себя платье. От ткани исходил запах табака и дорогого одеколона, которые напоминали ей об Антоне. Ей казалось, что она вся пропиталась этим запахом. Нужно было срочно принять душ.
Сбросив сапоги, Таис бегом поднялась на второй этаж и вошла в ванную. Достала из шкафчика самые ароматные гели для душа и скарбы для тела. Ей не просто хотелось вымыться, у нее было желание сбросить с себя кожу, чтобы полностью освободиться от прикосновений Антона. Стереть их со своего тела.
Задыхаясь от слез, Таис яростно терла себя мочалкой. Кожа покраснела и ее начало саднить, но она не могла остановиться. Зеркало затянуло от пара и дышать стало совсем сложно. Испугавшись, что она может потерять сознание и упасть, Таис встала под холодные струи воды. Смыв пену, тут же завернулась в махровый халат и, убрав волосы в тюрбан из махрового полотенца, вышла из ванной.
Она спустилась вниз, сделала себе чай. Ее взгляд упал на сумочку, брошенную на полу. Подобрав ее, она достала оттуда телефон. Три пропущенных от Сони, четыре звонка с незнакомого номера. Она не будет на него перезванивать. Приличные люди в час ночи не звонят.
В сообщениях она увидела послание от Сони. Та писала: «Я рада, что вы с Антоном поладили! Если с Колей все так плохо, что ты решилась на развод, то Брагин отличный вариант для начала новой личной жизни. Он добрый и у него веселый характер. По слухам, он классный любовник, но я этого не проверяла, поэтому утверждать не буду. Позвони завтра и расскажи, как вы пообщались!»
Таис отложила мобильник в сторону. Никто не узнает о том, как она провела этот вечер. И она сделает все, чтобы забыть об этом. Что поделать, дерьмо иногда случается. С ней все в порядке, а завтра будет еще лучше. Она справится с этим. Вряд ли они еще когда–нибудь пересекутся с Антоном, так что воспоминания быстро выветрятся
Поставив аккумуляторы на зарядку, Таис уложила аппаратуру в рюкзак. Она думала о том, где и как она будет жить, после того, как уйдет от Коли. Ей хотелось помолиться, чтобы все прошло хорошо, чтобы муж смог удержать себя в руках и не навредил ей. Но молиться пьяной показалось ей святотатством.
Спать захотелось внезапно. Таис поняла, что не сможет дойти до спальни и прилегла на диване в гостиной. Едва смокнув веки, она провалилась в пустоту.
Антон
Каждое утро Антона начиналось одинаково – с пробежки и спортзала. Это была его медитация и молитва. То, что давало ему настрой на весь день. И он хранил верность этому ритуалу, как любимой женщине. У него не было сомнений в том, что даже если на земле случится апокалипсис, его привычка не изменится. По крайней мере, за те годы, что он занимался, у него ни разу не было сбоев или банальной лени. Спорт всегда был частью его жизни. А после того, как благодаря занятиям он встал с инвалидного кресла, понял, что никогда не сможет от него отказаться.
Антон был из тех, кто всегда достигает своих целей и получает то, что ему хочется. Со стороны можно было подумать, что он обычный везунчик, которому все само идет в руки. Но только близкие знали, сколько сил ему приходилось вкладывать, чтобы получить желаемое. Он не умел сдаваться. Это было одновременно его достоинством и в тоже время недостатком. Ведь далеко не всегда, одержать верх означает победить. Иногда лучше сдаться, чтобы получить желаемое, но это было явно не для него.
Заработав к тридцати годам состояние, Антон жил так, как ему нравилось. Купил себе дом, который стал его настоящей крепостью. Ему нравилось проводить там время в одиночестве. Он не приглашал туда гостей и не водил своих многочисленных любовниц. Для всего этого у него была квартира в центре города. А дом был его личным убежищем.
Приняв после тренировки душ, Антон переоделся и сразу поехал в клуб. Дела там шли хорошо и это требовало еще большего внимания. Ведь все проблемы зарождаются именно в тот момент, когда тебе кажется, что судьба на твоей стороне. А он не мог этого допустить, слишком много труда было вложено в бизнес.
В кабинете уже ждала Марта – его помощница. Судя по ее выражению лица, она была явно не в духе. И виной всему, конечно же, он. Потому что иначе не бывает.
– Как ты мог уволить Настю? – набросилась на него Марта, едва он сел за стол.
– Меня больше удивляет, как я мог так долго терпеть ее раздолбайство, – ответил Антон, бегло просматривая почту. – Эта девица ничего не делала, только вздыхала на рабочем месте, как все плохо в ее жизни.
– Но у нее сейчас проблемы! Ее брат в тюрьме, отец болен, – взволнованно проговорила Марта. Конечно, ведь речь идет о ее близкой подруге. – Весь дом на ней держится. Ей тяжело!
– Милая, я нанимаю людей, чтобы они на меня работали, а не для сочувствия и милосердия, – сдержано ответил Антон. – Если они не справляются со своими обязанностями, я заменяю их теми, кому не лень справляться.