Об условиях социальных взаимоотношений ведьмаков, магов и инквизиторов
Шрифт:
Днем несколько раз звонил Софи с короткими докладами о состоянии больного. Больной был не в меру капризен, но поправлялся, по словам фамильяра, рекордными темпами.
Домой я, как и собиралась, приехала на час раньше, и застала ведьмака за сменой компресса. Лера стоял в комнате, открыв шкаф и глядя в зеркало на внутренней части створки. Пытаясь рассмотреть спину, он изворачивался ужом, и в этих попытках сам себе причинял боль. А уж кульбиты и выверты, направленные на снятие слоя мази, вообще описанию не поддавались.
– Какой же ты
– Привет, - сконфуженно улыбнулся он, пытаясь перестать кривиться от боли.
– Пойдем, - я взяла Леру за руку, и повела к кровати.
– Василиса, ты меня удивляешь.
– промурлыкал он, кладя руку мне на талию, - И, должен признать, удивляешь приятно.
И тут же по своей руке схлопотал.
– Ты меня лечить собралась, или калечить?
Поинтересовался полубог, укладываясь на синий шелк.
– Сначала вылечу, потом покалечу, - честно призналась я, - Готовься морально: убивать я тебя буду медленно.
– О, как соблазнительно звучит.
– Замолчи. Давай рассказывай, что делать нужно.
– "Замолчи, рассказывай", ты уже вполне успешно меня убиваешь. Вот с психики начала. Да здравствует женская логика.
– Лера.
Выдохнула я... а с губ мужчины уже не сходила улыбка.
– Нужно снять слой старой мази, и положить компресс на несколько часов, а потом опять новый слой мази. Компресс на кухне. Заодно позови, пожалуйста, Софи. Пусть он сделает.
Я вышла на кухню, подхватила чуть теплую кастрюлю, бинты, попросила Софи позаботиться об ужине, и вернулась к полубогу.
– Оставь на тумбочке. Спасибо большое. Иди пока покушай.
– Лера, может я сама решу, чем мне заняться?
– А где Софи?
– Готовит. Ему некогда.
– Со...
– Не надо, - я накрыла губы Танилера своими пальцами, мужчина посмотрел на меня круглыми от удивления глазами.
– Я сама наложу компресс. Ты лечил меня, теперь я буду лечить тебя.
Тихо проговорила я, и почувствовала на тех самых пальцах тепло поцелуя. Отдернула руку, и спрятала за спину.
– Какая же ты у меня глупенькая, - вздохнул мужчина, укладываясь поудобнее.
– Ладно, давай играть в доктора. А где костюм медсестры?
Я опять покраснела до самых кончиков ушей, и, не сумев достойно ответить, решила достойно промолчать.
Под слоем мази обнаружились рубцы, и всего четыре открытых раны. Ни рёбер, ни фарша. Слава Богу. Тщательно убирая уже отслуживший своё крем, я тихо спросила:
– Расскажешь, что это была за тварь?
– Равик.
Лера замолчал, собираясь с мыслями.
– Равик похож на помесь медведя и пумы. Достаточно уродливая тварь.
Представила себе эту помесь, и моё воображение её уродливой не рисовало, о чём я и сообщила.
– Медведи сильные и красивые. Пумы - это вообще образец грации и изящества. Как такое существо может быть уродливым?
– Ну, когда у этого существа
– И где здесь сходство с медведями и пумами?
– растерянно спросила я.
– Когда эти существа живые, они действительно похожи. И они и правда красивы. Когда живые.
– Ты сказал ядовиты?
– Угу. Поэтому лечиться буду чуть дольше. Неделю точно проваляюсь. Раны достаточно быстро затянутся, а вот восстанавливать внутренние резервы и каналы будет... проблематично. Я выложился прилично, а яд сильно тормозит процесс восстановления. Не физический, а энергетический. Эта гадина меня хорошо подрихтовала, даже циркуляцию потоков сбить смогла. Я сегодня пол дня просидел в "позе лотоса", перенаправляя движения энергий в прежние русла. Вот так и прошел мой день. А как у тебя?
– По сравнению с твоим: скучно, - улыбнулась я, - Работала, работала и еще раз работала.
– Как Павел?
– Втянулся. Он быстро схватывает. Умный.
– А ведь я его еще не видел... Есть смысл начинать ревновать?
– Меня ревновать вообще смысла нет.
– Да. Головой то я понимаю, что ты верная, чистая, честная... Но когда вижу, как они на тебя смотрят, хочется тебя перекинуть через плечо и уволочь подальше. А потом вернуться, и этим всем головы поотрывать.
– Лера...
– А что я такого сказал?
– невинно захлопал он ресницами. Красивыми такими ресницами...
– Лер, как я могу тебя еще подлечить? Софи сказал, что можно как-то передать силу?
– Нет.
– резко оборвал меня мужчина, - Силой ты не пользуешься и это даже не обсуждается.
И запыхтел так зло... Я прикусила губу. Вот сейчас бы высказать тебе всё! Я ведь выиграю спор, но проиграю "войну", потому, что ты не позволишь себя вылечить. А вот если сделать это тихо... Я глубоко вдохнула, и, закрыв глаза, представила, как сила мягкими теплыми потоками гуляет в моём теле, как она собирается в груди, разделившись на две половинки, перетекает в плечи, руки, кисти. Сосредотачивается там, и кожа начинает чуть заметно светиться голубоватым сиянием.
– Вася, - зашипел Лера, молниеносным движением перетёк в сидячее положение, и сильно сжал мои ладони в своих руках. Я ойкнула, и попыталась выдернуть пальцы: больно.
– Прости. Я не... прости.
Зашептал Лера, целуя мои руки. А я увидела, что они действительно светятся.
– Родная, я не рассчитал. Хрупкая моя... Тебе нельзя пользоваться силой, мы же уже обсуждали. Я не могу так рисковать тобой из-за какой-то царапины.
Горячие губы целовали каждый пальчик, который только что так неосторожно сжали стальные тиски. Я аккуратно высвободилась, и обхватила ладонями его лицо, заставляя смотреть себе в глаза.