Обагренная Русь

Зорин Эдуард Павлович

— Твоя правда, игумен, — смиренно отвечал Лука и кланялся Симону.

И еще сказал Симон:

— Ты мне знак подай, Лука, как срок наступит: не худо бы показать Егорку нашему князю.

— Облагодетельствуешь, игумен! — обрадовался дьякон, и глаза его засияли. — Да неужто чести такой удостоится мое чадо?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

1

С утра пораньше на Звезданов двор явились гости: Негубка

с Митяем, да Крив, да Мистиша.

— Принес бог гостя, дал хозяину пир! — обрадо вался Звездан и, пока накрывали в горнице стол, стал расспрашивать знакомцев, что да как. — Думал уж я, не выпустили вас из Новгорода али в пути беда стряслась?

— В Ростове мы подзадержались, — объяснил Негубка. — В Ростове хорошо царьградский товар шел. А ко Владимиру прибыли только-только, еще бы чуть замешкались — и вмерзли бы в лед. Ну да, слава богу, все обошлось.

— Лед-то когда еще установился, — попрекнул купца Звездан. — Зима в самой силе, а вы только объявились...

— Не серчай на нас, Звездан, — ответил Негубка. — Куплей да продажей торг стоит. И у нас хватает забот. Да вот еще Мистише искали его фаря.

— Сыскали ли?

— Сыскать-то сыскали, но уперся Несмеян.

— Не отдает?

— И не слушает! Я уж ему и мзду предлагал.

— За чужого фаря-то?

— А что делать? Мистише без коня в Триполь возвращаться не можно. Без коня-то беглый он, а с конем — посланный боярина своего Стонега.

Со вниманием выслушав купца, Звездан задумался.

— А что, Негубка, — сказал он, — не поговорить ли мне с Несмеяном?

— Вот бы уважил! — живо кивнул купец. У Мистиши щеки порозовели.

— Тебя Несмеян послушает, — сказал он.

Звездан улыбнулся.

— Погоди радоваться-то, — охладил он паробка. — Торопом вороху не вывеешь. Не знаком я с Несмеяном, а по вашим словам выходит, что человек он несговорчивый.

— Несговорчивый-то, несговорчивый, а Стонега вона как заговорил, — сказал Негубка.

— Так то он Стонега, а то я его самого. Чем бы прельстить Несмеяна?

— А ты не мудри, Звездан, — подал голос молчавший до поры Митяй. — Где просто, там ангелов со сто. Кликни его сюды на пир. Пущай посланный твой скажет Несмеяну: прознав-де про твои заслуги, хощет хозяин мой с тобою знакомство свесть.

— И то, — обрадовался Звездан. — Так, сказываешь, меды пить он горазд? — повернулся дружинник к Мистише.

— Ой, как горазд-то!

— Будь по-твоему, Негубка, — сказал Звездан, — и откладывать задуманного нам ни к чему. Живо кликну я Несмеяна, а медов у меня вдосталь — пущай порадуется.

— Пущай, — кивнул Негубка с лукавой ухмылкой. Уж он-то сразу смекнул про Звезданову хитрость.

Поняли и другие. И покуда ждали Несмеяна, обсуждали, кто и как станет себя вести.

— Всех ли знает из вас Несмеян? — спросил дружинник гостей.

— Меня и Мистишу, — отвечал Негубка.

— Тогда

не обессудьте, гости дорогие, — сказал Звездан, — а с вами встретимся мы в другой раз. Нынче же пировать станем вчетвером. Я сяду рядом с Несмеяном, а ты, Митяй, с другого боку. Тебе же, Крив, следить, чтобы чаша у нашего знакомца не была пуста.

Крив впервой был на дому у такого важного дружинника: шутка-ли — к самому князю Всеволоду вхож, сидит у него с другими, как равный, на боярской думе. Поручение Звездана он воспринял со всею серьезностью.

Прощаясь с Мистишей на крыльце, Крив шепнул своему дружку на ухо:

— Ну и попотчую я Несмеяна!..

— Уж попотчуй, Крив, попотчуй.

— Ей-ей, не подымется он из-за стола!

— Одного боюсь я: приедет он в гости не на моем фаре, — засомневался паробок.

— С почетом зван, да не на фаре! — воскликнул горбун. — Плохо знаешь ты своего знакомца. Где похвастаться, где себя показать — там и он. Весь Киев наслышан про его коня, во Владимире тож одолели его с расспросами: не продашь ли, мол, фаря? От бояр приходили, от княжеских думцов... А тут в гости зван. Ни кольчугою Несмеяну не блеснуть, ни дорогим платьем — одним только конем.

Тем временам стол в горнице у Звездана был накрыт по-праздничному: пироги, кулебяки, жареные гуси и рыба, огурчики соленые, и грибки, и разные диковинные плоды, от одного вида которых у Крива потекли слюнки и заурчало в желудке. А когда появилась хозяйка в расшитой жемчугами красной рубахе, показалось горбуну, что попал он в чудесную сказку, что во сне это, а не наяву. Даже за ухо подергал себя, чтобы убедиться: и впрямь на пиру он, и впрямь ломится стол

от чудесных яств, а Звездан ласково улыбается хозяйке, ведет ее, придерживая под руку, на почетное место, усаживает на пушистые полавочники.

Все готово, а гостя нет. Сунулся Митяй к оконцу:

— Едут!

Звездан тоже выглянул: впереди посланный отрок на пегой кобылке, за ним — Несмеян на фаре! Вот уж воистину неспроста пустил Стонег своего паробка в погоню, неспроста лишился сна и покоя. Таких коней не видывал еще и Звездан.

Вышел он на крыльцо приветствовать долгожданного гостя, в горницу его вводил, сияя улыбкой; жена Звезданова Олисава принимала у Несмеяна шапку, челядины, толкаясь и мешая друг другу, помогали гостю снимать полушубок.

— Сюды садись, сюды, Несмеян, — указывал Звездан, проводя дружинника по горнице. — Наслышан я о тебе, вот и решил поглядеть, таков ли ты с виду, как люди сказывают.

Сел Несмеян ко столу, приосанился, одной рукой провел по усам, другой на стороны расправил бороду. На Олисаву кинул блудливый взгляд, но тут же спохватился, крякнул и обратился к хозяину:

— Сие великая честь, Звездан. Уж как ни раскину я своим худым умишком, а все в толк взять не могу, почто удостоился. Не спутал ли ты меня с кем другим?