ОБЪЕКТ-12
Шрифт:
— Нычего! Сейчас научу — у мэна тут тыр ест! Как раз для таких случаев.
Купив пистолет и пачку патронов, Алекс вернулся в Москву.
Дни тянулись за днями, но Сифонов себя никак не проявлял. Даже его БМВ перестал маячить вдалеке. Пришла весна, а затем лето. Всё это время Алекс исправно носил с собой оружие. Он не стал говорить Ирине, что пистолет заряжен боевыми патронами. Не хотел расстраивать её тем, что ради её безопасности фактически ходит под статьёй.
Впрочем — милиция ни разу его не останавливала и тем более не обыскивала. Возвращаясь домой на метро, Алекс намеренно избегал мало-мальски
Впрочем — чем больше времени проходило с последнего появления Сифона, тем более призрачным становилось чувство угрозы, и Алекс стал серьёзно задумываться над тем, а есть ли смысл продолжать носить оружие. Ведь хотя он и свыкся с ощущением тяжести на поясе так, что совсем перестал её замечать — ношение «железного аргумента» грозило тюрьмой. А потому, взвесив все за и против, Алекс решил прекратить свои шутки с законом и избавиться от пистолета. Он поехала на дачу, принадлежавшую когда-то его покойной бабушке и перешедшую ему по наследству. На территории дачного участка был сарай, в земляном полу которого Алекс выкопал неглубокую ямку, затем завернул оружие в промасленную тряпку, засунул в жестяную банку от индийского чая и закопал. Первое время его терзала тревога, правильно ли он поступил, но по прошествии ещё нескольких месяцев, сомненья полностью улеглись. Сифонов, судя по всему, окончательно оставил их в покое. Но это было не так…
В тот день Алексу исполнялось 21 год. На улице стояла промозглая осень, но Алекс и Ирина не замечали этого. Они решили отметить праздник на даче Алекса только вдвоём, и в объятиях друг друга им было тепло и хорошо как нигде в мире. Утомлённые после двух часов любви они лежали, прижавшись друг к другу, и слушали треск поленьев в старой русской печи.
— Тебе нравиться Марина Цветаева? — спросила вдруг Ирина.
— Мне нравишься ты, — улыбнулся Алекс.
— Я имею ввиду её стихи, — засмеялась девушка.
— Не знаю… Я в этом не эксперт…
— А мне нравятся… Вот сейчас вспомнилось…
Я бы хотела жить с Вами
В маленьком городе,
Где вечные сумерки
И вечные колокола.
И в маленькой деревенской гостинице -
Тонкий звон
Старинных часов — как капельки времени.
И иногда, по вечерам, из какой-нибудь мансарды -
Флейта,
И сам флейтист в окне.
И большие тюльпаны на окнах.
И может быть, Вы бы даже меня любили…
Посреди комнаты — огромная изразцовая печка,
На каждом изразце — картинка:
Роза — сердце — корабль.
–
А в единственном окне -
Снег, снег, снег.
— Странные стихи… Рифмы нет, но красиво.
— Это белый стих. В нём не должно быть рифмы. Главное — содержание.
Алекс приподнялся на локте и, глядя в лицо девушки, улыбнулся.
— Всё-то ты у меня знаешь. Небось, все книжки уже перечитала у себя в библиотеке.
— Половину. Ученье — свет.
— Зато
Внезапно раздался звон разбившегося стекла.
— Что это?! — Испуганно вскрикнула девушка.
Алекс вскочил с кровати, спешно натягивая джинсы и бегом бросился в другую комнату, из которой и донёся шум. Окно действительно оказалось разбито, а через распахнутые ставни в дом лез какой-то здоровенный бритоголовый детина.
Схватив на ходу табуретку, Алекс обрушил её на голову незваного гостя, и тот охнув вывалился обратно на улицу.
Внезапно звон донёся уже из комнаты, где находилась Ирина, и тут же раздался испуганный крик девушки.
Не выпуская табуретку из рук, Алекс бросился обратно и увидел похожую картину, разве что человека, который пытался пролезть в окно, он до этого уже видел. Это был тот самый бритоголовый тип, что был с Сифоном и который тогда угрожал Алексу ножом. Но беда была в том, что на этот раз в руке бандита был пистолет.
Грянул выстрел, и чудовищная боль бросила Алекса на пол. На несколько секунд он словно потерял ориентацию в пространстве. Затем попытался встать. Но нападающие были уже в комнате. Его вновь сбили с ног и начали избивать. Звуки слились в один нестерпимый гомон. Удары сыпались один за одним. Ирина кричала и этот крик заставлял Алекса сопротивляться ещё упорнее, ему даже удалось повалить одного из нападающих на пол, но в этот момент что-то тяжёлое ударило его в висок, и он потерял сознание.
Когда он очнулся, то понял что лежит на чём-то холодном. Тело болело так, словно в нём не оставалось ни одной целой кости. Особенно сильной была боль в правой ноге.
Алекс открыл глаза. Точнее открылся только один глаз. Второй опух и заплыл. В сарае было темно, свет пробивался лишь через узкое окошко на дверью. Руки были связаны у запястий, но не за спиной, и Алекс прикоснулся ими к правой ноге. Та была в чем-то липком. Судя по всему в крови… Он попытался принять сидячее положение…Получилось с трудом.
— Сарай… Я в сарае… — понял Алекс, но следующая мысль пронзила его мозг раскалённой иглой.
— Ира!
Он попытался вскочить, но боль в ноге не дала ему это сделать. Тогда упав на живот, он по-пластунски пополз к заветному схрону.
— Ира… Держись… Держись… Ирочка…
Ломая ногти, голыми руками он принялся разрывать землю пока не добрался до жестяной банки, в которую спрятал своё оружие.
— Cейчас… Сейчас… — связанные между собой запястья не позволяли действовать расторопно, но Алекс, наконец, открыл банку и извлёк пистолет. Патрон был уже в патроннике, потому Алекс просто снял пистолет с предохранителя и пополз к двери.
— Эй! — заорал он срывающимся голосом.
— Эй, уроды!
Ответом ему была тишина.
— Ублюдки! — Алекс дополз до двери и, оперевшись о стену, смог подняться, встав на здоровую ногу.
За дверью послышались шаги.
— Что, козлина, добавки захотел? — послышался голос с другой стороны двери.
Алекс приготовился, и когда дверь распахнулась, дважды выстрелил в бандита.
Тот, как подкошенный, рухнул на землю.
Шагнув за порог, Алекс тоже упал, так как идти он не мог, а держаться было не за что.