ОБЪЕКТ-12
Шрифт:
— Что… По какому праву! Я сейчас… Я милицию вызову! — закричал старик.
— Колян, ну ты где там застрял! — послышался знакомый Валентину Петровичу голос, и из глубины квартиры возник Валера.
— Валера! — заорал Валентин Петрович, — Что здесь происходит, Валера!
Но Валера посмотрел на Валентина Петровича так, словно в первый раз его видел.
— Это что за клоун? — спросил он у бритоголового.
— Да бомжара какой-то синьки перебрал, говорит, что хата, мол, его! — ответил тот.
— Это мой дом! Мой! Меня все соседи здесь знают! Вы не имеете права! Валера! Ты
Валера приблизился и в упор посмотрел на профессора.
— О! Да это же действительно ты, Петрович! Исхудал весь… Грязный какой-то… То-то я тебя не признал с первого раза! — произнёс он и, обратившись к бриоголовому, добавил, — ты иди, Колян, девочки уже заждались, а с этим я сам разберусь.
— Валера! — затараторил старик, — Валера, что здесь происходит?! Что здесь делает этот человек! Чёрт… Что ты здесь делаешь?! В МОЕЙ КВАРТИРЕ?!
Валера посмотрел на старика, как на ребёнка.
— В твоей квартире? Петрович, ты что, забыл? Ты же её подарил!
— Что…ЧТО?! Как подарил?! Кому подарил?! Я никому ничего не дарил!!!
— Дарил, Петрович, дарил, — с улыбкой сообщил Валера, — и квартиру со всем находящимся в ней имуществом, и земельный участок в Подмосковье. Всё подарил по широте своей душевной, за что тебе огромное человеческое спасибо!
Валера видел, что Петрович хочет возразить, и продолжил: — А вот и документики, тобой подписанные и в нужных инстанциях заверенные. Точнее их ксерокопия. Я их нового хозяина специально возле двери просил держать, чтобы тебе при случае сразу же вручить.
С этими словами Валера бросил к ногам шокированного профессора пачку бумаг, скреплённых в единую папку-файл.
— У нас всё чин-чинарем. По закону! — услышал Петрович фразу, которую Валера уже говорил ему однажды, убеждая в надёжности своей фирмы..
Старик переводил взгляд то на документы, то на улыбающегося Валеру, и губы его дрожали.
— Как же так… Валера… Как же так… — произнёс он внезапно севшим голосом. — Ты же обещал… Ты же… Куда же мне теперь идти?
— Всё просто, Петрович. Бери-ка этот пакет документов, и в обнимку с ним иди на хер! А по дороге можешь почитать, что ты по пьяной лавочке там подписал. Будь спокоен — дарственная оформлена грамотно, ни один судья не подкопается. Мы своё дело знаем туго. Не ты первый, не ты последний. И винить во всём произошедшем ты можешь только себя.
Валера вновь улыбнулся и похлопал старика по плечу.
— Ну что? Как там в песне поётся? Мой адрес не дом и не улица! Мой адрес Курский вокзал! — фальшиво пропел он, перефразируя известную советскую песню и, радуясь своему остроумию, заржал.
— Ты… — задохнувшись от вскипевшего в нём гнева, Валентин Петрович бросился на афериста с кулаками, но тот мгновенно пресек его атаку, схватив старика за горло и приперев спиной к стене.
— Слушай ты, мамонт, пережиток прошлого! — зашипел Валера, с лица которого в один момент исчезла улыбка, — твоё время прошло! Теперь ты НИКТО! У тебя больше ничего нет и никогда не будет! Мы могли бы тебя убить, но какой в этом смысл, если ты и сам скоро сдохнешь? Тем более навредить ты нам все равно не в силах! Так что советую тебе греметь отсюда
— Ну, так что? Помочь с лесенки спуститься или сам доковыляешь?
— Сам… — выдавил из себя Валентин Петрович… — Сам…
— Ну, смотри мне! И чтобы я тебя здесь больше не видел! Понял?
— Да…
— Ну, тогда счастливо сбомжеваться! — произнёс Валера, снова заржав, и скрылся за дверью.
Не помня себя, Валентин Петрович подобрал с пола папку и словно сомнамбула, шатаясь, вышел из подъезда. Он шёл вперед, не зная, куда направляется. Произошедшее казалось настолько чудовищным, что сознание просто отказывалось принимать этот факт.
Так он прошагал довольно долго, а затем остановился посреди улицы и заплакал.
Мимо проходили люди. На плачущего старика они смотрели кто с жалостью, кто с подозрением, но никто не поинтересовался, какая беда заставляет его лить слёзы.
— И вот… — закончил своё трагическое повествование Валентин Петрович, — так я оказался на улице… Однако, был во всём этом только один позитивный момент — я совершенно бросил пить… Но что в этом толку теперь…
— И вы не пробовали что-то сделать? — спросила Полина, до этого внимательно слушавшая рассказ профессора.
Старик посмотрел на девушку и печально улыбнулся.
— Нет… Представьте себе… В последствии я изучил копии документов… По ним гласило, что я действительно подарил всё своё имущество некой фирме под названием «Гарант».
А она, в свою очередь, перепродала его. Да и самой фирмы уже вероятно уже нет — это наверняка была однодневка… В общем… Даже при всём желании никакими законными средствами я уже не смогу вернуть себе свою квартиру…
Полина посмотрела на Алекса. Лицо наёмника было задумчивым.
— Это так ужасно… — произнесла девушка тихо.
— Да что теперь говорить… — вздохнул профессор, — человек ко всему привыкает. В конце концов и я привык… Хотя, если честно, порой становится до того горько и обидно, что сил нет…
Дорога шла на подъём.
— Этот коридор ведёт в подвал полуразрушенного здания ещё дореволюционной постройки, так что карабкаться по лестницам нам не придётся, — пояснил Валентин Петрович.
И действительно, вскоре они оказались в тесном холодном сыром помещении с низким потолком и вымощенными красным кирпичом стенами.
— Ну, вот мы и пришли, — произнёс профессор, оборачиваясь и глядя на своих спутников, — не знаю, кто вы, но спасибо вам ещё раз! Знаете… Порой я мечтал умереть, но когда тот маньяк занёс надо мной нож, понял, как безумно хочу жить… Наверное, так всегда происходит — только возможность лишиться чего-то может заставить нас по настоящему ценить то, что у нас есть…
Алекс посмотрел на профессора.
— Валентин Петрович, — произнёс он серьёзно, — вы всё ещё хотите вновь стать человеком? Вернуть себе всё то, что вы растеряли? Я имею ввиду не только собственность, но и самое главное — самоуважение? Хотите вновь жить нормальной жизнью, заниматься раскопками древних цивилизаций, а не мусорных куч?