Объект контроля
Шрифт:
— Пока непонятно, — одними губами отвечает хозяин артефакта. — Я услышал знакомый звук, которого здесь быть не должно, но больше он не повторялся.
— Что за звук?
— Его издают некоторые порождения тайкунов, — чуть замявшись, произносит Герхард. — Возможно, показалось. Обычно этот звук, если уж возникает, то резко не обрывается, а сейчас я ничего не слышу.
Обостренное восприятие отключается и одновременно меня скручивает так, что я едва сдерживаю стон. Сколько я продержался в этом состоянии? Думаю, не меньше четверти минуты. Раньше такого никогда не было. Не иначе на продолжительность работы умения повлиял висящий у меня на груди амулет. Он, кстати, изрядно нагрелся, даже кожу слегка обжигает.
Лежу,
Минут через десять лихие люди немного успокаиваются, но двое, включая Герхарда, остаются на ногах. Герхард, похоже, тот самый проводник, который помогает банде пройти через Змеиный лес к месту встречи со мной. И этот человек явно непрост. Он почувствовал мой локационный импульс, а значит, тоже обладает необычными способностями. Если он не член банды, а просто нанят лихими людьми, то обо мне он, скорее всего, ничего не знает. В этом случае через какое-то время он поверит, что всплеск энергии тайкунов ему действительно показался. Кстати, похоже, что Герхард именно наемник. Говорившему с ним бандиту он втирал про некий звук, который он якобы услышал. Вот только я шел очень осторожно и никаких лишних звуков не издавал. Насторожил проводника именно локационный импульс, но рассказывать лихим людям о своем умении чувствовать энергию тайкунов он не захотел.
Шевельнувшееся было чувство опасности, вновь замолкает. Пока я не лезу в лагерь бандитов, прямой угрозы для меня нет, поскольку идти прочесывать опасный ночной лес, руководствуясь одним лишь смутным беспокойством нанятого проводника, лихие люди явно не готовы. Для порядка и самоуспокоения они ещё с полчаса проявляют повышенную бдительность, но потом возвращаются к привычному для себя ритму ночной походной жизни.
А вот мне теперь нужно решить, что со всем этим делать. Если бы не Данжур, я бы мог снять первым выстрелом проводника, а потом устроить ночную охоту за остальными бандитами. С моей способностью видеть в темноте шансов у них ноль, вот только убить моего приятеля они перед смертью всё равно успеют. Впрочем, возможно, кто-то из них попытается использовать его в качестве живого щита или попробует обменять свою жизнь на жизнь заложника. Вот только проверять, что они решат сделать с Данжуром, мне совершенно не хочется, а это значит, что покончить с бандитами нужно очень быстро.
У меня три арбалета и пять выстрелов до необходимости перезарядки, но при этом всего две руки и никакой гарантии, что все цели удастся надежно вывести из строя, потратив на каждую по одной стреле. Вернее, я практически уверен, что это утопия. По кому-то из бандитов я обязательно промахнусь и, скорее всего, даже не один раз. Первого и, может быть, второго я свалить успею практически в полигонных условиях, но дальше они начнут активно двигаться, пытаясь укрыться, и точность стрельбы резко снизится.
Сколько я ни пытаюсь придумать некий хитрый план, обеспечивающий одновременно уничтожение врагов, сохранение жизни Дажнура и минимизацию риска для меня самого, результат всё время получется один и тот же. Я в состоянии более или менее надежно обеспечить выполнение только двух из этих пунктов, причем за счет пренебрежения третьим.
Я могу перебить бандитов, расстреливая их из темноты с безопасной для меня дистанции. Это позволит мне не
Решать нужно прямо сейчас. Ждать — не вариант. Утром преимущество моего ночного зрения растает, как дым, и возможность спасти Данжура будет безвозвратно упущена. Если я сейчас тихо уйду и утром не явлюсь к месту встречи, его просто убьют, как ставшего бесполезным свидетеля. К тому же эти пятеро знают обо мне слишком много, а информация — это такая гадкая штука, которая умеет всплывать в самые неподходящие моменты и очень сильно портить жизнь тому, кто вовремя не позаботился о пресечении её распространения.
Так ли важен для меня Данжур, чтобы рисковать ради него своей шкурой? Наверное, да. Я, конечно, вырос одиночкой, но человек не может слишком долго находиться в социальной изоляции, а Данжур — единственный в этом мире человек, которому я могу доверять. Есть, конечно, ещё Лера, но это совершенно другая история. К тому же мы оба знаем, что наш союз сугубо временный.
Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, как будто собираюсь погрузиться в ледяную воду. На самом деле выбора у меня нет, и я это отлично понимаю. Медленно выдыхая набранный в легкие воздух, я аккуратно снимаю рюкзак и начинаю заряжать арбалеты. Делать это, не издавая никаких подозрительных звуков, я научился уже много лет назад. Трофейный однозарядный арбалет надежно закрепляю на спине вместе с колчаном с запасными болтами, а оба изделия оружейной мастерской Громова кладу на предплечья и придерживаю руками за стремена. Теперь я вполне могу очень медленно, но зато практически бесшумно ползти вперед. А быстро и не надо. Торопиться в данном случае вредно для здоровья.
Мое чувство опасности, как правило, работает в очень избирательном режиме. О неизвестной мне угрозе оно предупреждает острыми, зачастую даже болезненными ощущениями, а вот если я полностью осознаю возможные последствия и сознательно иду на риск, оно тихо сидит где-то в уголке и не отсвечивает. Это очень удобно, иначе сейчас оно бы меня сильно отвлекало. А вот режим обостренного восприятия как обычно неуправляем. Мне бы он сейчас сильно пригодился, однако активироваться мое умение пока не торопится. Впрочем, по мере приближения к лагерю противника я начинаю различать всё больше деталей и без его помощи.
Двое бандитов спят, а трое, включая Герхарда, бдят и пытаются что-то рассмотреть в кромешной тьме, сгустившейся между деревьями. Иногда они едва слышно переговариваются между собой. Никакого костра, естественно, нет. Развести огонь ночью в Змеином лесу — верный способ навлечь на себя беду. Максимум, что можно себе позволить, это небольшую тусклую лампу, свет от которой постоянно направлен вниз. Для отпугивания местного зверья можно использовать только специфическую химию. Штука недешевая, но по-другому здесь никак. Кстати, хорошо знакомый мерзкий запашок этого порошка я ощущаю уже довольно отчетливо, а значит, защитный периметр где-то рядом. Препарат, к слову, достаточно эффективный. Даже животные, модифицированные ментальным воздействием, предпочитают обходить посыпанные им места. Инстинкт самосохранения у них перестает работать лишь при атаках на приоритетные цели, а в остальное время он функционирует нормально, чтобы живое оружие тайкунов не сдохло слишком быстро. Охотники, рискующие совершать рейды в Змеиный лес, этим вовсю пользуются. К тому же химическая вонь отлично перебивает другие запахи, и звери просто не могут учуять людей.