Объект номер 13
Шрифт:
Положа руку на сердце, понять ребят можно было.
— Бегом за мной! — рявкнул Родас.
И побежал на пиратский корабль.
Я несколько мгновений таращилась ему вслед, задавая себе извечный вопрос бытия: “А какого хрена?” Но новый надсадный вопль сирены, сигнализирующий о начале разгерметизации, заставил быстро закруглить терзания. Нас завртело, как юлу. Пираты взломали запасной шлюз, так что на этом корабле оставаться нельзя, факт. Потому, активировав защитный костюм, я рванула за Родасом на корабль, мысленно костеря чокнутого суперсолдата на все лады.
— Быстрей там, — бросил Родас, увидев меня. — Что копаешься?
Стиснув зубы, я запрыгнула на пиратский корабль. Родас невозмутимо пробежался пальцами по панели управления, и внутренний шлюз закрылся.
Сами пираты, которые оказались поблизости, уже были очень… несобраны. И, понятное дело, воспротивиться нам не могли.
— Держись за мной, — приказал Родас.
— А что мне ещё остаётся, долбаный ты псих? — огрызнулась я.
Он хмыкнул, отвернулся и пошёл вперёд. Я потрусила за ним, сжимая для спокойствия бластер. Так мы и осматривали пиратский корабль: я, Родас и та самая бита.
Бластер ни разу не пригодился.
Вообще не скажу, что пиратов мне было особенно жаль. Во-первых, сами они, учитывая работёнку, вряд ли отличались гуманностью — не просто так по всей галактике ходят легенды о жестокости космических разбойников. Во-вторых, пиратство в целом опасное предприятие, и всегда есть риск позариться на кусок, который встанет поперёк горла. В-третьих, как там было в древнем тексте? Кто к нам с битой придёт, тот от биты и сдохнет… И всё в том же духе.
Но признаюсь честно: был это полный сюр.
Настолько, что в какой-то момент я просто забила и стала плыть по течению. Топала себе за Родасом, ощущая равномерный гул крови в ушах. Сердце колотилось об рёбра тяжело и гулко. Стареешь Кат, стареешь…
— Ну вот, — сказал Родас, остановившись у прохода, ведущего на капитанский мостик. — Мы почти почистили корабль от вредителей. Осталось совсем немного.
Он оценивающе осмотрел огромный люк из непробиваемого сплава и сказал:
— Тук-тук!
Я выпала в осадок. А этот мастер гениальных шуток продолжил невозмутимо:
— Может, откроете по-хорошему, а? Тогда я убью вас быстро. И безболезненно. Что скажете?
Пираты предсказуемо промолчали.
— И вот опять, — выдал Родас невозмутимо, — никогда не соглашаются.
В следующий момент он впечатал кулак в дверь, и бронированный металл прогнулся под его ударом, как пластик.
21
— Удобно, — заметила я, наблюдая, как роботы-уборщики споро справляются с последствиями веселья, отчищая капитанский мостик. — Как думаешь, они изначально так запрограммированы?
— Разумеется, — ответил Родас безмятежно. — Это пиратский корабль. Помимо постоянных стычек с врагом и бунтов, экипаж эпизодически устраивал тут развлечения с пленниками или проштрафившимися товарищами. После этого, как ты понимаешь, остаётся много биомусора.
Я подозрительно
— Это ты из личного опыта выводы делаешь?
— И из него тоже, благо мне приходилось чистить сектора Гвады от подобных личностей. Во время войны этой падали много развелось, сама знаешь.
Да уж, мне ли не знать: пример того же Макса показателен. В пираты идут дезертиры, выходцы с уничтоженных или разорённых планет, беглые военнопленные. Что уж там, во все времена война была отличным компостом для выращивания такого рода червей. К слову, многие из них, когда идут в пираты, верят, что это “временно”, “благородный промысел” и “только ради выживания”. Что уж там, я сама люблю про благородных пиратов голо-шоу смотреть, лёжа на диване сапогами кверху. Только вот увы, в реальном мире все эти “борцы за благородные идеалы” и “робин-гады” оскотиниваются очень быстро. Понятие о благородстве и человечности сохраняют считаные единицы, и их можно в статистику вовсе не включать.
— Во-вторых, — продолжил невозмутимо Родас, — я как раз сейчас взламываю их искин. И уже получил доступ к некоторым записям. Весьма впечатляющим, могу тебя уверить. Впрочем, если хочешь посмотреть…
— Нет, спасибо большое, — фыркнула я. — С меня, знаешь ли, хватило на сегодня зрелищ.
Да-да. А ещё сердце всё никак не успокаивается. Искин сигнализирует о лёгкой тахикардии и советует воспользоваться малым медицинским анализатором. Ага, тем самым, что остался на разгерметизированном корабле… Сходить забрать, что ли?
— Слушай, Тринадцать, — позвала я, — а как мы теперь жить будем?
— Дружно, — фыркнул он, — если глупостей не станешь делать.
Экий он лаконичный.
— А поконкретней нельзя? Я ж так понимаю, ты не одобришь, если мы сейчас разлетимся в разные стороны?
— Не одобрю, — согласился он спокойно. — Да и тебе такой расклад невыгоден.
— Правда?
— Разумеется. Корабль довольно сильно повреждён, оба шлюза, внешний и внутренний, разрушены. В гипер с такими поломками прыгать нельзя, придётся либо вернуться на Обис, либо сесть в шлюп… и снова вернуться на Обис. Прямиком к твоему дорогому другу Рамино. И потом, корабль — это прямая ниточка к тебе. После твоего выступления на гонках чем быстрее мы от него избавимся, тем лучше.
— Мы, — повторила я задумчиво.
— Да, — пожал плечами Родас. — Будем следовать твоему маршруту, полетим на Дельту. Я так понимаю, ты там собиралась встретиться со своим другом; я тоже, если уж на то пошло, не отказался бы с ним поболтать.
Я прикрыла глаза. Чего ж в ушах так шумит, а? И башка тяжёлая. Ничего не соображаю!
— Значит, все эти россказни о том, что ты якобы не можешь читать мои мысли — враньё?
— Зачем же враньё, — Родас склонился вперёд и будто бы невзначай опёрся на приборную панель. Кажется, не так много сил у этого красавца, как он хочет показать… — Вполне правда. Другой вопрос, что я мог стоять за твоей спиной и наблюдать за всеми действиями. При таком раскладе многие вещи становятся очевидны.