Объект "Вихрь"
Шрифт:
Наш пленник долго не хотел колоться, но благодаря таланту Ипатова мы легко отделяли правду ото лжи, а за счёт стараний Гаранина и Кирсанова нам удалось выбить полезную информацию. Кто знает, что бы ещё он успел сказать, если бы не сжёг себя заживо, лишь бы унести свою тайну в могилу. Хотя, так даже лучше — не придётся ломать голову и думать что с ним делать. Руки марать не особо хотелось, хоть этот мерзавец и заслужил самую ужасную казнь, а сдавать хранителям порядка бесполезно — с его связями он уже через пару часов окажется на свободе.
Ничего, пусть мы лишились свидетеля,
Сейчас языки пламени, вызванные Чагиной, заметали наши следы. Совершенно необязательно кому-то знать, что здесь поработали студенты Арктической академии. Пусть местные хранители порядка роют землю в поисках улик, а мы пока спокойно вернёмся домой.
Я повернулся и посмотрел на Гаранина, который бережно обнимал Лизу.
— Коль, не будь слишком строг с Лизой. Пойми, девчонки во время беременности бывают сами не свои. Может, она и не хотела сбегать из-под венца, но гормоны сделали своё дело.
— Не волнуйся, Арс, теперь мы справимся. Добраться бы только до Мурманска…
— С этим я могу помочь, — вмешался Аверин. — Можем использовать иллюзию, чтобы провести Серафимову через паспортный контроль.
— Вы забыли об артефактах? — удивился Кеша. — В аэропорту помимо паспортного контроля стоят артефакты, которые нивелируют работу таланта. Любая иллюзия мгновенно развеется.
— Паршиво! — поник Пётр. — Тогда придётся договариваться с кем-то и вывозить Лизу из Швеции также, как и завозили сюда — нелегальным путём. Вот только без подводной лодки сделать это будет непросто.
— Ладно, утро вечера мудренее. Давайте возвращаться домой, пока Платонов не заметил нашу пропажу, а завтра подумаем как быть дальше.
— Ты хотел сказать сегодня? — улыбнулся Пётр, глядя на часы. — Через пару часов в Уппсале наступит утро.
— А сегодня ещё и биатлон! — взвыл Ипатов, вспомнив об очередном испытании.
Обратно в гостиницу мы вернулись часам к четырём утра. После лыжной гонки сил и так почти не осталось, а тут ещё и наше ночное приключение наложилось! Обратно пришлось подниматься через главный вход, потому как наши простыни уже убрали и доложили Платонову об этой выходке.
— Нагулялись? — накинулся на нас Максимыч, обведя взглядом каждого. — Мне кажется, или вас стало больше?
— Так и есть, Георгий Максимович. С нами Лиза Серафимова.
— Понятно! Серафимовы и тут подложили нам свинью! Извини, Лиза, это я не о тебе, а о ситуации вцелом, — тут же поправил себя наставник. — Марш к себе в комнаты, и чтобы до утра я вас не слышал. Утром поговорим. А вы, госпожа Серафимова, покиньте расположение команды. Вы не относитесь к нашей делегации.
— Если уйдёт Лиза, уйду и я! — встал в позу Гаранин.
— Коль, не горячись! — я вышел вперёд, взяв на себя роль главного дипломата. Самое время вспомнить всё, чему учила нас Гидрасова на парах. — Георгий Максимович,
Конечно, я мог бы рассказать Платонову о связи Нильса Энгстрема с культом Октопуса, а заодно и передать ему секретные бумаги, но гостиница в самом сердце Швеции — не самое лучшее место, чтобы обсуждать подобную информацию. Наверняка, даже здесь есть уши. Если не у культистов, то у безопасников точно.
— Чижов! — глаза Платонова налились кровью. Мне показалось, или сейчас Максимыч реально пожалел о том, что согласился на мою кандидатуру. — Почему от тебя одни неприятности? Ладно, Серафимова может остаться, но ночевать она будет в комнате у девушек. И хоть один случай нарушения дисциплины, и я лично вышвырну её на улицу без помощи работников гостиницы. Это касается всех. Понятно?
Наконец-то все проблемы были решены, и мы смогли подняться в свои номера. Казалось, я только сомкнул глаза, как Платонов ворвался в нашу комнату и скомандовал подъём. Сонные и не выспавшиеся мы сползли с кроватей и поплелись в ванную, а сразу после завтрака отправились на автобусную остановку. Сегодня нас ждали соревнования по биатлону.
— Значит, слушаем меня внимательно! — ворвался в нашу раздевалку Платонов. — Стартуете все одной командой с интервалом в минуту. По местным правилам стрелять должен каждый участник гонки. Дистанция пять кругов по четыре километра…
— Сколько? — простонал Кеша.
— А что вы думали? Приехали сюда отдыхать? Вы — лучшие студенты Арктической академии. Элита самой северной академии нашей страны, поэтому и спрос с вас соответствующий.
— Я бы лучше на парах сидел, — пробормотал Ипатов.
— Учту это в следующий раз! — резко ответил Платонов. — Ещё кто-нибудь того же мнения?
Максимыч внимательно осмотрел каждого студента, но больше никто не высказался. Нет, мне тоже не улыбалось переть на лыжах двадцатку. Особенно, после того, как прошли вчера восемь и пошумели ночью, но оставаться в академии и пропустить такое мероприятие всё равно не хотел.
— Ладно, вернёмся к нашей гонке, — проворчал наставник. — Первые два круга стреляете стоя, следующие пару кругов — из положения лёжа. Последний круг без стрельбы. На каждом круге со стрельбой вам нужно поразить пять целей, а на всю гонку даётся всего три запасных патрона, так что есть право на ошибку. Но не расслабляйтесь: каждый последующий промах, когда запасные патроны подойдут к концу — штрафной круг для всей команды.
— А размер штрафного круга какой? — поинтересовался Кеша. — Тоже четыре километра?
— Сто пятьдесят метров, поэтому рекомендую стрелять безупречно, как вы умеете. Тем более что расстояние до мишени всего пятьдесят метров.
— Но ведь оружие другое, — попытался выбить право на ошибку Никита.
— Кирсанов! За два с лишним года обучения вы у меня с чего только не стреляли! Вы с обычной винтовкой не совладаете? Всё, пора на выход. Удачи, ребята! Нам нужно золото, тогда уже никто не сможет нас обогнать!