Объект "Вихрь"
Шрифт:
— Обыграешь меня — будет тебе допуск.
— Принято!
Оказывается, наш препод — ещё тот заядлый игрок. Я лихорадочно вспоминал дебютные ходы, чтобы не допустить ошибок в начале партии. Не знаю, смогу ли обыграть этого гроссмейстера, но, быть может, он даст допуск хотя бы за хорошую игру? Ну а если нет, тогда можно смело пробовать другие варианты.
— Белыми или чёрными? — поинтересовался препод.
— Без разницы!
— Страх перед выбором есть попытка сбежать от ответственности по Мефодию Крупину, — заявил Кочубей, но я нашёл чем парировать его выпад в мой адрес.
— Помнится, тот
— Вот как? — Иван Тимофеевич изобразил удивление и сделал ход, сдвинув пешку вперёд.
Я поборол искушение сделать зеркальный ход и открыл путь для своего коня.
— Решительность — залог успеха! — торжественно произнёс Кочубей, приготовившись атаковать своим офицером моего коня. — Нет решительности, не будет и побед. Кто сказал?
— Если не ошибаюсь, генерал Сырцов. Но мне кажется, что выражение адмирала Седова будет более уместным: «Разумная осторожность — есть одна из добродетелей, что позволяет сохранить жизни экипажа и избежать потерь во время экспедиции».
Я прикрыл коня офицером и пешкой, делая дальнейший размен совершенно невыгодным.
— Верно, это слова адмирала Седова! — согласился Кочубей и сместил внимание в другую часть доски. — К слову, прадед вашей однокурсницы. Прославленный человек. Правда, мне кажется, что его выражение не совсем уместно в контексте шахматной партии.
Ещё с полчаса мы играли первую партию, сопровождая каждый ход комментариями. Кочубей лишился ладьи, коня, офицера и четырёх пешек, но и я умудрился потерять ферзя и несколько других ключевых фигур. Конец этой партии был очевиден, потому как Иван Тимофеевич прочно владел инициативой и не оставлял мне шансов вырваться из смертельной петли, которая медленно закручивалась вокруг моего короля.
— Шах! — с довольной улыбкой на лице произнёс Кочубей.
— У меня оставалось всего два варианта хода, и оба мне совершенно не нравились.
— Шах и мат! — заключил профессор, довольно потирая руки. — Ещё партейку?
— Непременно! Мне ведь нужно отыграться!
— Верно! Как говорил мой тёзка, знаменитый капитан крейсера «Смелый» Иван Тимофеевич Булдаков, проигрывает лишь тот, кто готов смириться с поражением.
— Иван Тимофеевич, если не возражаете, на этот раз белыми буду играть я.
— Вот! Мне симпатичны молодые люди, которые сами создают свою судьбу.
— Наша судьба всецело зависит от наших решений. Конечно, случай и окружение играют свою роль, но выбор всегда остаётся за человеком.
— А вы, господин Чижов, как я погляжу, ярый сторонник Санкт-Петербургской философской теории.
— Только если она не противоречит закону, совести и нормам морали.
— Вы отвлекаетесь! — ухмыльнулся Кочубей, поставив моего короля в затруднительное положение.
— Рокировка!
— Считаете, что менее ценные фигуры должны спасать жизнь более важных? — ухмыльнулся препод.
— Падение короля в этой игре — есть гибель для всех фигур. Если существует возможность пожертвовать одной фигурой ради спасения остальных, этим шансом нужно пользоваться.
Через пять ходов Кочубей всё-таки поставил мне мат. На этот раз я продержался меньше, чем в первой партии.
— Пожалуй, на сегодня хватит, а то я могу и до ночи не вставать из-за стола, — проворчал
— Жаль. Выходит, допуск к экзамену я так и не получил.
— Отчего же? За время игры вы продемонстрировали блестящие познания в философии. Мне этого вполне достаточно, чтобы выдать вам допуск к экзамену. Думаю, если вы покажете не меньшее владение предметом перед экзаменационной комиссией, пятёрка у вас в кармане.
Хоть одной проблемой меньше! Но на самом деле это была лишь вершина айсберга. Свою пятёрку по философии впоследствии я получил, а вот с языками вышло немного сложнее. Если грамматику я сдал на отлично, то на устной части экзаменов оступился и получил в итоге четвёрки.
Максимыч так вообще превзошёл всех и создал целый полигон для экзамена, огороженный высоким забором. Мы даже планировали арендовать летягу и посмотреть что прячет наставник, но банально не успели провернуть этот трюк.
Рано утром нас собрали на тренировочной площадке и разбили на группы. Мне предстояло пройти полигон одному из первых.
— Чижов! — скомандовал Платонов, когда подошла моя очередь. — На прохождение препятствия даётся не более пяти минут. Время пошло!
Все, кто оказывался на полигоне ранее, выходили с противоположной стороны, поэтому я не имел ни малейшего представления, с чем мне предстоит столкнуться. Всё приходилось узнавать самому. К счастью, была возможность откатить время назад и подойти к проблеме со знанием дела.
У самого входа на земле лежал запечатанный в непромокаемую плёнку пакет, в котором лежали кусачки и коротенькая записка с инструкцией. Изначально пришлось проползти по снежным сугробам, перекусить колючую проволоку и пробраться в разрушенное здание. Там я нашёл очередной пакет с инструкцией, дымовой шашкой и пистолетом. Вооружился «Туром», заряженным шариками с краской и осторожно направился по зданию. Время от времени в оконных проёмах появлялись мишени в виде врагов, по которым нужно было стрелять без промаха. Оказавшись на пересечении двух коридоров, я наткнулся на огневую точку противника. Запрограммированная турель стреляла шариками с краской, не позволяя подобраться к ней вплотную. Уверен, ей дистанционно управляют помощники Платонова, или сам Максимыч. Пройти дальше тоже не представлялось возможным — даже если я замедлю время, турель успеет зацепить, слишком уж большой коридор получается. Остановить время? Не хочется лишний раз демонстрировать эту особенность таланта, да и сил она заберёт слишком много, а ведь это только начало экзамена, в лучшем случае, середина.
Кажется, настало время для дымов. Швырнул дымовую гранату в проход и дождался, пока всё пространство затянет дымом, на всякий случай немного замедлил ход времени и пробежал к ближайшей колонне, а затем оценил обстановку и промчался дальше. Турель била наугад, а её операторы явно не подозревали где именно я нахожусь, потому как последние метры до спасительного поворота я преодолел вообще без помех.
Так, дым скоро рассеется, а мои противники поймут, что я прошёл открытое пространство, и будут настороже. Именно поэтому я торопился. Пробежал по соседнему коридору и зашёл к опорнику с тыла. Когда только они успели это всё понастроить? Максимыч, кажется, ни на минуту не успокаивается и постоянно придумывает что-нибудь новенькое.