Обелиск
Шрифт:
Рая входит справа, показывает язык кому-то за оградой.
Рая (Роману). Я говорю: какая я посторонняя? А вдруг я жена? А он: мы которые «вдруг» не пускаем, нам только которые по закону велено пускать. Пошляк. (Кричит за ограду.) Бюрократ!
Роман(вдруг). Слушай, а почему ты в Славку влюбилась, а не в меня?
Рая. Ха! У нас с ним пионерская дружба,
Роман. С ним ты — небо и земля, а со мной — два сапога пара.
Рая. Вычислил. Кому это ты комплименты отпускаешь, мне или себе?
Роман. Ей-богу, Райка. С ним всей твоей смелости только и хватает, чтобы языком трепать. Басня получается. Лиса и журавль.
Рая. А насчет смелости, так мне Оля рассказывала. Ты наедине только ногти кусаешь и про какую-то атропию Вселенной несешь.
Роман. Я и говорю — психологическая чушь. Тебя — помнишь, в почту играли? — подошел и поцеловал. Поцеловал, и ничего, отвернулся и забыл. А как подумаю, что можно Олю так же поцеловать, — выходит гадость. Понимаешь? Гадость, что мысль такая могла в голову прийти.
Рая. Ты, храбрец, ей это скажи.
Роман. И опять несуразность. Тебе я могу говорить все, что в голову взбредет, а ей — нет. Хотя с ней часами сидеть могу, а с тобой никакого интереса, все равно что с Мишкой моим.
Рая(достает из кармана яблоко, ест). Новый стиль, что ли, теперь — наизнанку выворачивать себя?
Перегнувшись через балку возле нее, Роман сорвал травинку.
(Неправильно истолковав это движение.) Имей в виду — схлопочешь по щекам.
Роман(постучал пальцем по виску). Нужна ты мне.
Рая(кинула Роману яблоко). Псих.
Роман жует яблоко. Пауза.
Роман. Между прочим, не атропия, а энтропия. Рассеивание энергии, поняла?
Рая. Ага. Только интересно, чем это Славка так отличается от меня?
Роман. Всем. Ты же стандарт номер тысяча девятьсот шестьдесят пять. Все твои мечты — по пальцам пересчитать.
Рая. Интересно.
Роман(загибая пальцы). Туфли на шпильках отхватить, в институт проскочить и на живого Баталова поглядеть.
Рая. Все?
Роман. Все.
Рая. Мне сестра вчера туфли навязывала — я не взяла, а ты, между прочим, вырядился.
Роман. Да разве я тебе про туфли толкую?
Рая. И вообще, если хочешь знать, мне противно туфли с чужой ноги надевать.
Роман(орет). Да не про туфли я, про характер говорю!
Рая. Припадочный ты!
Роман(спокойно,
Рая. По общественной линии ты, конечно, рядом со Славкой слабак. Он этой макулатуры горы перетаскал.
Роман. Макулатура — частность. Я к тому, что Славка вообще на все смотрит с марсианской высоты. Книжку мы с ним летом прочли. Зарубежная фантастика. Я в ней одни сюжеты увидел, а Славка — суть. По этим рассказам, говорит, еще раз можно увидеть, что у капитализма будущего нет. У них и через пять веков люди из-за денег глотки друг другу грызут.
Рая. Не завидуй. Может, поумнеешь еще.
Роман. Дуреха. Я не про ум, я про взгляды, про позицию в жизни говорю. В современных мальчиков играем, боимся, как бы от моды не отстать, как бы не подумали, что до паспорта дожили, а не целовались еще. А Славка плевать на моду хотел. Не боится он отстать от нее.
Рая. В трамвае ко мне на днях посторонний пристал. «В наше, говорит, время, в двадцатые годы, за крашеные ногти вас бы, барышня, судили комсомольским судом. Мы, говорит, не думали, чтобы на противоположный пол впечатление производить. Нас, говорит, на картошку бросали, мы с поля усталые придем и в одной комнате все спим — не замечаем, кто во что одет». Я ему говорю громко так, решаю на общественное мнение повлиять: нас на кукурузу бросали, и мы тоже не замечали, кто во что одет, нечего было замечать — физкультурные шаровары и ватники на всех. И тоже после ужина от усталости засыпали прямо за столом.
Роман. Он тебе не про усталость, дуреха, он тебе про нравственность толковал.
Рая. Отец мой прямо высказался: на фронте, Раиска, я таких легкомысленных не встречал. А? Я ему говорю: на фронте война была, а у нас мир и полное развитие демократических начал.
Роман. Я бы на месте отца тебя ремнем исполосовал.
Рая. Здрасте! За что?
Роман. За треп. Не думаешь так, зачем же казаться хуже, чем есть?
Рая. Моралистов я не люблю.
Роман. Я сегодня газету раскрыл — все четыре страницы про войну. Два портрета: полковник, а рядом он же в сорок первом году, солдатом начинал. На Славку похож. И вот я сосредоточил воображение на том времени. Окоп. Ночь. Солдат перед атакой. И знаешь, Славку на его месте представить могу, а себя — нет.
Рая. И еще я этому типу в трамвае сказала: если война — мы и с крашеными ногтями в медсестры пойдем. Только ваш опыт учтем и детей своих не будем попрекать за то, что они позже нас родились.