Оберег от тещи
Шрифт:
Тот поднял голову вверх и прислушался.
– Стихло вроде, – произнес он.
– Вот видишь, – довольно отозвался Вепрь и, откинувшись на спинку, щелкнул зажигалкой.
– А сейчас-то что? – спросил Антон.
Олег исчез с экрана, и остались видны только ноги Марии Захаровны. Судя по их движениям, она судорожно пыталась опуститься вниз.
– Какой-то гвоздь программы, – сказал Вепрь. – Что-то твой брокер придумал для нее особенное. Ударную дозу ужаса.
– Как думаешь, что?
– Посмотрим…
На экране появился Олег со стулом.
– Так, – сказал Вепрь и придвинулся к монитору. Потом быстро поднял рацию и, не отрываясь от экрана, рявкнул:
– Мы записываем это?!
– Да, – ответили ему из другой машины. – Все нормально.
– Включите двойное дублирование… Нет! Тройное! Головой отвечаете за качество записи!
Антон с Борисом затаили дыхание.
Олег придвинул стул к окну, встал на него и принялся неторопливо обрывать что-то.
– Что он там делает? – заволновался Вепрь.
– Зимнюю оклейку снимает, – пояснил Борис. – Ну, знаете, окна на зиму бумагой заклеивают.
– А, – кивнул Вепрь.
Олег сорвал последние ленты с периметра окна, внимательно проверил створ пальцем, не переставая что-то говорить. Судя по его выражению лица, говорил он вещи совершенно неприятные, но наверняка наболевшие. Потом открыл верхний запор окна. Слез со стула.
– Вот гаденыш! – восхищенно воскликнул Вепрь. – Он ее собрался в космос отправить! Как бы и правда бабку удар не хватил…
Олег, повернувшись к теще, что-то продолжал говорить, не обращая внимания на ее дергающиеся ноги. Так изливал душу он несколько минут.
Потом налил себе водки в знакомый стакан и еще раз помянул, очевидно, любимую тещу.
И повернулся к окну.
Рука его легко открыла нижний запор, и окно распахнулось на всю ширину.
И тут случилось запланированное чудо.
С ног Марии Захаровны градом посыпались собранные за ночь железяки, в кадре появилось вначале тело, а потом и малинового цвета лицо в несуразной хоккейной каске.
– Опустилась, – хором выдохнули Антон с Борисом, а Вепрь стремительно погасил папироску.
– Записали?! – крикнул он в рацию.
– Тут такое! – Группа наблюдения пребывала в полном восторге. – Вы не поверите…
– Чтобы продублировали все записи!
Антон стремительно поднялся с сиденья.
– Бежим быстрее, – воскликнул он. – Бежим к ним, пока она его не убила.
А на экране Мария Захаровна уже молотила своего любимого зятя подвернувшимся под руку чайником, из которого ей совсем недавно омывали ноги.
– Ты отлично справился, – сказал Антон. – Просто молодчина!
– Знали бы
Он лежал на диване со льдом на лбу, а за стеной, в соседней комнате ребята из группы наблюдения успокаивали разошедшуюся тещу.
– У вас еще отношения наладятся, – произнес Вепрь. – Она наконец-то увидела в тебе равную ей мерзость. Причем способную на хладнокровное убийство. Это огромный бонус в глазах таких, как она.
– Вы думаете? – приподнялся Олег с подушки.
– Лежи, лежи, – остановил его Тополев и поднялся сам.
– Пора нам, как полагаешь? – посмотрел он на Вепря.
– Да, – кивнул тот нетерпеливо. Все мысли его, судя по всему, уже были там, в машине наблюдения, где лихорадочно копировались записи произошедшего только что на их глазах чуда. – Если что-нибудь случится, – звони немедленно. Понял?
– Может, оставите кого-нибудь? – безнадежно спросил Олег. – Она же меня точно в больницу отправит…
– Не отправит.
– Я ей столько успел за пять минут наговорить комплиментов…
– Жалеешь?
Олег честно подумал.
– Нет, – твердо ответил он. – Я рад, словно, знаете, в душе гнойник прорвало.
– Пойдем, а? – нетерпеливо повторил Вепрь.
– Вы вправду уходите или это опять… шоковая терапия? – улыбнулся Олег.
– Считай как хочешь, – ответил Тополев. – И поправляйся. Ты нам еще живым нужен.
Через несколько минут входная дверь хлопнула, и в квартире наступила зловещая тишина. Затишье перед боем, подумал Олег напряженно. Ну, когда?
Он сосредоточенно прислушивался.
– Олежек, – заскреблось что-то за дверью.
– Да? – ответил он.
Мария Захаровна торжественно вплыла в комнату, вися в нескольких сантиметрах от пола. В руках она несла поднос с огромной кружкой дымящегося чая и вазочкой, наполненной ее любимым овсяным печеньем.
Он изумленно приподнялся на подушке.
– Вот, – произнесла Мария Захаровна, водружая поднос на кровать. – Ты уж извини меня, ладно?
– Я подумаю, – буркнул Олег.
– Что ж ты раньше-то молчал?
– О чем?
– О том, что ты настоящий мужик, а не сопливая размазня?
Олег до хруста стиснул зубы. Сейчас, понял он. Сейчас решится моя судьба. И моя, и Иркина. Быть или не быть… Ох прав был Тополев, ох прав…
Он приподнялся на локте, подозрительно осмотрел кружку и помешал чай. Потом поднял глаза на затаившую дыхание Марию Захаровну.
– Я не собираюсь выслушивать от вас всякую мерзость в свой адрес, – спокойно сказал Олег. – Можете на этот счет с Настенькой пообщаться… А сейчас я вас попрошу, пока – попрошу, Мария Захаровна, навести в квартире порядок. Я доступно излагаю?