Шрифт:
Все события и персонажи выдуманы автором. Любые совпадения случайны и непреднамеренны.
Пролог
Кипр, Ларнака. За 6 месяцев до съемок проекта «Ясновидящие»
Let’s get some food, honey. I don’t want you to die from starvation [1] .
– Я не хочу есть, – пробормотала Саша, поднимая голову от груди собаки.
1
Поешь
Овчарка слабо застонала, и это заставило девушку сразу же забыть о стоящей перед ней плохо говорящей по-английски горничной.
Если Ральф стонет – значит, он все еще жив!
Сердце собаки бьется еле-еле, дыхание медленное. Кажется, силы буквально на глазах покидают бедного песика. Он, обычно молотящий по полу хвостом при приближении хозяйки, уже даже не может вильнуть своей пушистой метелочкой. Местный ветеринар, пытавшийся две недели вытащить Ральфа с того света, сдался и посоветовал усыпить животное. Он уверял: «Возраст, ничего не поделаешь. Счет идет уже не на дни, на часы».
Тем не менее, собака жива. Она даже постанывает. Конечно, вряд ли стон можно считать признаком выздоровления. Но как же все-таки хочется, чтобы Ральф выкарабкался!
Только бы врач ошибся! Ведь они же бывают – врачебные ошибки…
– Ральфик, любимый, не оставляй меня, – Саша снова примостилась на подстилке рядом с недвигающимся телом. – Я тебя очень-очень люблю. Тебя мне подарила мамочка. Мама ушла, и ты уходишь, и я этого не вынесу, не вынесу. Живи, собачка моя, живи, пожалуйста!
– Just dog… You will kill yourself! [2] – воскликнула горничная, поправляя темно-синее форменное платье.
В ее карих глазах читалось явное недоумение.
Горничная стояла довольно далеко. Однако Саше казалось, что она буквально слышит все ее мысли; слышит так явственно, как будто они звучали вслух, причем по-русски.
«Так переживать из-за какой-то собаки?! Находясь здесь, в Ларнаке, на роскошной вилле? Да ведь тут все к услугам молодой хозяйки! Если бы я так жила – уж я бы не грустила! Кстати, русская девчонка ведь прехорошенькая – с длинными русыми волосами, огромными голубыми глазами. Правда, в них столько грусти – и это в двадцать-то лет!»
2
Просто собака… Ты угробишь себя (англ.).
Горничная была совершенно права.
Огромный роскошный особняк, утопающий в тени прибрежных пальм, отделан со вкусом. Этот дом и прежде не могли назвать аскетично оформленным, однако отец Саши после покупки виллы пригласил дизайнера из Италии, превратившего дом в настоящий дворец. Теперь здесь возле мраморных колонн и арок журчат фонтаны, античные скульптуры отражаются в венецианских зеркалах, старинная дорогая мебель, кажется, одним своим видом успокаивает и помогает забыть о городской суете. У причала на собственном
«Подумаешь – какая-то собака! У Саши есть все для радости и счастья. Да стоит ей только захотеть – у нее появится дюжина щенков, куда лучше дряхлого старого пса. Что ж, если она предпочитает лить слезы – это ее дело. Хорошо, что, по крайней мере, другие хозяева виллы – не такие зануды!»
Недоуменно хмыкнув, горничная удалилась, унося с собой свои звонкие глупые мысли.
Тишину гостиной теперь нарушало разве что едва слышное дыхание собаки.
Саша машинально проводила взглядом точеную фигурку служанки с сексуальными бедрами и тоненькой талией и снова грустно зашептала:
– Мой хороший Ральфик, моя собачечка… Я тебя не покину, я все время буду рядом с тобой. И тогда ты не умрешь. Я буду передавать тебе силы, и ты поправишься, окрепнешь. Иначе…
Она закусила губу, из глаз полились слезы.
Не думать про иначе.
Не позволять себе скатываться в бездну отчаяния.
Не позволять.
Не… не получается ничего. Потому что вот падение уже началось, несмотря на все попытки удержаться на краю пропасти. И это значит лишь одно: будет больно…
Люди видят только внешние картинки. Судя по кадрам этого фильма – да, для счастливой жизни есть все: молодость, красота, достаток. Но ведь это ошибочное впечатление. Похожая на рай вилла – на самом деле все круги ада, вместе взятые.
– Нет, нет! – пробормотала Саша, пытаясь прогнать возникающий в сознании образ отца. – Не хочу про него думать!
…Когда-то папа был целым миром.
Добрым улыбающимся великаном, щедрым волшебником.
– Это тебе, моя принцесса, – говорил он, протягивая куклу.
Мамочка притворно хмурила брови:
– Витя, ты разбалуешь дочь!
А он смеялся, подхватывал на руки; и синее солнечное небо вдруг то приближалось, то отдалялось; и ветерок, поднимая платье к самой голове, щекотал колени.
Мама беспокоилась:
– Ты слишком высоко ее подбрасываешь! Не приведи господь, уронишь!
Впрочем, еще до школы стало понятно: с семьей что-то не в порядке, отношения между родителями совсем не такие, как у родителей соседских ребятишек.
«А почему папа Васи живет с мамой Васи и Васей, а наш только в гости к нам приходит?» – интересовалась Саша, недоуменно округляя глаза.
Мама отводит взгляд: