Оберег
Шрифт:
– И чего вы спозаранку так разорались?
– проворчал Молчан, зевая и протирая глаза.
– И без того всю ночь гадость всякая снилась... И чем это вы так угваздали поляну?
Он так и не понял, почему друзья оглушительно захохотали, то сгибаясь пополам, то гулко колотя друг друга по спинам.
Глава 33
Перекусили наспех, быстренько собрались. Сослужившие добрую службу остатки осины решили пока не выбрасывать - мало ли что. Еще и запас пополнили. Кто знает, каких мертвяков принесет следующей ночью?
Солнце еще только карабкалось на небо, а друзья уже вышли в путь.
Через час после полудня вышли к Днепру. Река все так же неспешно несла свои воды в Русское море, как и многие тысячи лет назад, когда ею владела могучая богиня Дана. Берег, на который вышли друзья, оказался гол и пустынен, плот вязать было не из чего. Бревна из нор Молчан выращивать пока не умел, а на одной веревке далеко не уплывешь... Решили устроить привал и посовещаться. Совещание начали с купания, рассудив, что на чистую голову лучше думается. Рыбий Сын, сам плававший не хуже рыбы, было увлекся, гоняясь под водой за крупным лещом, но остальные его образумили: сначала надо решить, как на другой берег попасть, а уж потом развлекаться...
– Можно пойти вдоль берега, пока на какие-нибудь деревья не наткнемся. предложил Руслан.
– свяжем плот и переправимся.
– Ага. А можно раньше еще на печенегов каких-нибудь нарваться. Тебе все еще мало драк, Руслан?
– Драк мало не бывает.
– сказал Рыбий Сын.
– Да-а, - протянул Молчан после небольшой паузы.
– русеешь ты, брат. Последний печенежский дух из тебя, похоже, вылетел. Да и общение с долдонами-близнецами явно не пошло на пользу. Еще предложения есть?
– А если брод поискать?
– Днепр такая хитрая река, что брод можно или прямо сейчас найти, или до конца дней своих так на него и не наткнуться... Не пойдет.
– отмел предложение словенина Руслан.
– Я думаю, вот как мы поступим. По Днепру лодий всяких много туда-сюда ходит. Из варяг в греки, из греков в варяги, да и просто к нам, на Русь, частенько захаживают. Предлагаю дождаться каких-нибудь купцов, денег немного у нас есть, попросим перевезти на тот берег. А уж если полдня впустую просидим, тогда пойдем искать, из чего плот соорудить. Пойдет?
– А что...
– задумчиво произнес Молчан.
– Вы хоть передохнете малость, а то смотреть на вас больно...
– И рыбки половим...
– тоска по рыбе пересилила в прирожденном рыбаке дикое желание спать. Впрочем, поймав двух лещей и щуку (бить рыбу пришлось осиновым колом, только после того, как его тщательно отмыли), Рыбий Сын сдался и уснул прямо на прибрежном песке. Руслан тоже недолго хорохорился: полазив с полчаса по пояс в воде, он не поймал ни рыбины, плюнул на это дело, и растянулся неподалеку от друга.
Молчан разбудил их незадолго до заката. Оба просыпались неохотно сказывалось страшное напряжение ночного побоища с нечистой силой. Первым глаза открыл Руслан.
– Что? Опять мертвяки?!
– Нет, скорее, наша возможность переправиться.
– Где?
– Вон, только на виднокрае ладья показалась.
– А если откажут?
– Если люди хорошие,
– произнес Рыбий Сын как нечто само собой разумеющееся, при этом сладко потягиваясь.
– Что-то ты, брат, больно уж кровожадный стал.
– покачал головой Молчан. Смотри, сам злодеем не заделайся!
– У тебя бы любимую девушку украли, поглядел бы я на тебя тогда.
– буркнул словенин.
Вверх по течению под парусом и на веслах медленно поднималась большая ладья. На такой и по морю ходить не страшно. То, что ладья русская, Руслан определил еще издали.
– Слушай, а как коня переправлять будем? Здесь широкая мель, и к берегу они не подойдут...
– спросил он.
– А пусть сам плывет.
– ответил волхв.
– А сдюжит?
– А ты его спроси.
– Шмель! Поди сюда.
– конь, прядая ушами, послушно подошел.
– Купаться хочешь?
– Да я, в общем-то, уже накупался...
– нерешительно промямлил конь, чуя неладное.
– Хочешь-не хочешь, а придется.
– жестко сказал Руслан.
– Ладья к берегу подойти не сможет, так что давай-ка ты, брат, сам переправляйся, как умеешь.
– Так ведь далеко же!
– А что делать, что делать? Рыбий Сын, смотри, насколько тебя меньше, а запросто и на тот берег сплавает, и обратно вернется, и еще попросится. А ты у нас зверюга вон какая здоровая, сильная, авось доплывешь. Не бойся, налегке тебя пустим. Я вот, например, плаваю немногим лучше секиры, я не доплыву, это точно. Не хнычь, у тебя получится, я уверен. А то здесь оставайся. Какие-нибудь печенеги прискачут, подберут, они коней любят... На обед, например. Или цыгане...
– Ну, уж нет. Ох и бессердечный же ты богатырь, хозяин! Все коней холят да лелеют, а ты, а ты... Эвон, Добрыня с Ильей, небось коней своих таким кошмарным испытаниям не подвергали!
– Насчет Ильи не знаю, а вот за Добрыней конь как-то море переплыл. Послал князь богатыря в Царьград, дело было срочное, а попутной ладьи не нашлось. И поплыл Добрыня на утлой рыбацкой лодчонке. А конь - следом, своим ходом... плавом. Так что, остаешься цыган дожидаться?
– Нет.
– вздохнул конь. Обреченно вошел в воду, пробрел по мелководью, и поплыл. Течение медленно сносило его навстречу ладье, но курс ее Шмель пересек несколько раньше. Едва конь миновал середину руки, друзья, успевшие собрать пожитки, забегали-запрыгали по берегу, сотрясая воздух громкими криками. Их услышали, по крайней мере, ладья направилась к ним. Друзья подхватили мешки, оружие и вбежали в воду. Руслан по грудь, остальные по пояс.
Затих слаженный плеск весел, ладья прошла саженей пять вперед по инерции, затем ее начало сносить назад. Над бортом возник дородный мужик в дорогом кафтане. Глаза хитрые, с прищуром, черная борода лопатой.
– Кто такие, чего надобно?
– Исполать тебе, славный купец!
– крикнул Руслан.
– Нам бы на тот берег...
– А вы кто?
– повторил купец свой вопрос.
– Я - Руслан, дружинник княжий, со мной мои друзья: волхв Молчан и могучий воин по прозванию Рыбий Сын. Оба - тоже наши, из словен.