Оберегая Коннора
Шрифт:
– Cavea!
Как Гарри и ожидал, чары не сработали, но это привело Волдеморта в ярость.
– Думаешь, что можешь использовать моё собственное заклинание против меня? – спросил он злобно, и Гарри даже показалось, что капли слюны брызнули из затылка Квирелла. – Ты наглый, дерзкий…
– Экспелиармус! – выкрикнул Гари, вложив всю силу воли в это слово и почувствовав себя опустошенным. Но оно сработало. Палочка вылетела из руки Квирелла и упала на землю рядом с Гарри. Он не пытался коснуться её. Он не смог бы удержать её, его руки дрожали. К
– Fumo! Specularis! Protego!
Дым окутал поляну вокруг него, а щитовые чары встали на место прежних, истаявших в борьбе. Шатаясь, Гарри заставил себя подняться на ноги. Он должен бежать, двигаться как можно быстрее, в этом была цель Дымового заклинания. Ногой он отшвырнул подальше палочку Квирелла, надеясь, что тому понадобится много времени, чтобы отыскать её.
Он бросился к Коннору, который беззвучно бился в голубом сиянии Cavea, и, похоже, грубо ругался. Двигаясь, Гарри старался собрать в кулак всю свою силу воли и любовь к брату. Нет проблем, нет никаких проблем в использовании любви в этот раз, когда в опасности его любимый брат-близнец.
– Расколись, - приказал он, направляя всю силу своего желания в Cavea.
Абсолютно ничего не произошло.
Гарри скользнул на колени рядом с клеткой и положил руки на голубой свет. Коннор протянул к нему свои руки, ладонь к ладони, но Гарри совершенно их не почувствовал. Он зарычал и напряженно сосредоточил чистое пятно Specularis на крошечной точке рядом со своей левой рукой.
Ты расколешься. Я так хочу. Я хочу…
Мощные путы обвились поперек его тела и потащили прочь от клетки. Мстительное шипение над ухом сказало ему, что Нагайна вернулась. Гарри дико боролся, но не мог сопротивляться такой огромной змее. Она крепко держала его вдалеке от заклинания и Коннора, и оттащила его еще на пару шагов дальше, когда Дымовые чары рассеялись.
Долгое время Квирелл ничего не говорил. Гарри пытался дышать, закрыв глаза. Его голова, ребра, и живот в том месте, где Нагайна обхватила его, вопили в общей симфонии боли. Никогда ему еще не было так больно, как сейчас.
– Ты доставил мне слишком много неприятностей, - послышался голос Волдеморта. – Я бы с удовольствием пытал тебя до смерти и в конце позволил бы умереть. Но теперь этого недостаточно. Сначала, ты увидишь, как умрет твой брат.
В Гарри яростно вскипел гнев.
Нагиайна выпустила его с криком боли, для ушей Гарри прозвучавшим невероятно похожим на человеческий, когда её тело вспыхнуло. Гарри не обращал больше на нее внимания, хотя смутно видел, как она начала кататься по земле, пытаясь потушить огонь.
С трудом поднявшись на ноги, Гарри рявкнул:
– Акцио, палочка!
Мгновение спустя палочка оказалась в его левой руке, знакомое ощущение кипариса успокоило его и укрепило в ярости. Медленно Гарри двинулся к Волдеморту. Он чувствовал себя так, будто за его плечами развивается огромная мантия как у Снейпа, и не мог понять, откуда взялось это чувство, пока не
Квирелл отступил на несколько шагов.
– М-мой Л-лорд? – на этот раз его заикание было настоящим, так же как и его голос.
Только не Коннор. Не Коннор. Слова эти был под кожей Гарри, пылали в его венах, бились набатом в голове. Гарри призвал еще больше магии, и еще больше, больше, чем он когда-либо осмеливался призвать под надзором матери или даже во время испытания у кентавров. Воздух перед ним стал расплываться и мерцать от волшебной мощи. И Гарри увидел знакомое ему место, мелькнувший зеленый свет, кроватку рядом с его собственной и испуганное лицо Волдеморта…
Потом все исчезло, словно чья-то магия откликнулась на его, столь же могучая и разрушительная. Это был Волдеморт, рассмеявшийся от чистейшего восторга.
– Я знаю больше, чем ты, мальчик, - сказал он, пока его магия переплеталась с магией Гарри, ломая его барьеры, соприкасаясь с его волшебством, как ножны подходят к мечу или как ключ к замку. – У меня было более чем достаточно времени, чтобы развить свою защиту. Ты достойный противник, признаю это, но ты просто…не сможешь…выстоять…против…меня.
И с последними пятью словами магия Волдеморта как таран ударила в Гарри. Мальчик чуть не задохнулся, когда его боль вернулась и начались новые мучения - отыскав его слабые места, магия Темного Лорда разрывала его защиту. Там, где появлялась одна трещина, от неё расходилась дюжина новых. Гарри пытался защищаться, пытался завернуться в волшебные крылья и укрыться за ними как за щитом, но для него эти манипуляции с возросшей мощью были слишком новы, а для Волдеморта нет.
По воздуху будто прошла рябь, когда его магическая защита пала, и волшебство ушло, осело, словно пыль. Гарри рухнул на землю, чувствуя, как сгустки темной магии накрыли его, как змеи. Они извивались, корчились и шипели на него, словно Нагайна, они казались даже более человекоподобными, чем Волдеморт.
– Довольно игр. Я бы с удовольствием продолжил, но мы не можем. Мы должны забрать камень. Квирелл. Убей его брата, а затем вернись и используй Убивающее проклятье на мальчишке. Мы не должны рисковать.
– Да, хозяин, - услышал Гарри голос Квирелла, где-то там вдалеке, над темным морем. Ему удалось открыть глаза, сопротивляясь навалившейся тяжести, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Квирелл шагнул к голубой клетке и одним жестом убрал её. Коннор лежал перед ним беспомощный, пытаясь отползти, и произнести защитное заклинание.
Гарри попытался подняться. Но вес змей удержал его. Отчаянно извиваясь, ненавидя Квирелла всеми фибрами своей души, Гарри направил всю свою любовь к Коннору.
Я полюбил тебя, когда мы были еще детьми, брат, и вместе играли. Судьба предназначила тебе жизнь полную боли. Я хотел, чтобы у тебя было беззаботное детство. Я ждал слишком долго. Прости меня, Коннор, я так сожалею. Пожалуйста, живи. Я хочу этого больше всего на свете. Пожалуйста, живи. Живи.
Квирелл взял палочку в левую руку, а правой коснулся Коннора.