Обещание экстаза
Шрифт:
– Я поеду с ней в другой раз. В такую жару не хочется никуда ехать. Почему здесь так жарко, Бодайн?
– Главным образом потому, что давно не было дождей. Если в ближайшие дни ничего не изменится, жди беды.
Солнце уже клонилось к закату, и небо окрасилось в розовые, красные и оранжевые тона – словно кто-то плеснул на небосвод разноцветными красками.
– О таких вот закатах ты мне рассказывал в Джорджии, – проговорила девушка. – Мне представляется, что день сражается с ночью, не подпускает ее
– Я никогда об этом не думал, – ответил Бодайн с улыбкой. – Ты очень красиво говоришь.
Тут послышался топот копыт, и вскоре к дому приблизились всадники – Эдвард Ганновер и десять мексиканцев.
– Добрый вечер, мисс Фарради, – поздоровался Эдвард.
– Здравствуйте, мистер Ганновер.
Эдвард был вооружен; на поясе у него висела кобура с пистолетом, а за спиной болталось ружье.
– Собрались поохотиться? – спросил Бодайн.
Эдвард спешился и сунул ружье в чехол, притороченный к седлу. Затем подошел к крыльцу и пожал Бодайну руку.
– Мы охотимся на пуму. Я подумал, может, и вы захотите к нам присоединиться.
– Я уже забыл, когда в последний раз охотился на пуму, – усмехнулся Бодайн.
– Эта – на редкость крупная, – сказал Эдвард. – Лапы – с мою голову.
Бодайн присвистнул.
– На прошлой неделе она передавила у нас с дюжину коров, – продолжал Эдвард. – Но этим не ограничилась. Прошедшей ночью она забралась в загон к Паттерсонам и убила двух лошадей.
– Пума потеряла осторожность, если не боится подходить так близко к человеческому жилью, – заметил Бодайн. – Вы знаете, где ее искать?
Эдвард кивнул.
– Эстансио выследил ее. Логово на равнине, милях в десяти отсюда.
– Это во владениях Андерсонов, – сказал Бодайн.
– Поэтому я и решил узнать, не захотите ли вы к нам присоединиться.
– Собираетесь ночевать под открытым небом?
– Если мы сегодня не найдем зверя, то будем продолжать охоту, пока не добьемся своего. Так вы едете?
– Мне нужно несколько минут, чтобы собраться и оседлать лошадь, – ответил Бодайн и тотчас же направился к двери.
Эдвард повернулся к Виктории и с улыбкой проговорил:
– Для такого жаркого дня вы выглядите удивительной свежей, мисс Фарради.
– Пума – очень опасный хищник? – спросила девушка, проигнорировав комплимент.
– Эта – очень опасная. – Молодой человек снова улыбнулся.
В этот момент из дома вышел Бодайн с седельной сумкой. Оставив сумку у изгороди, он направился к конюшне.
– Так ли необходимо убивать животное? – спросила Виктория.
– Боюсь, что да. Пума стала серьезной угрозой. Мисс Фарради, вы все еще сердитесь на меня?
– Я не думаю об этом, мистер Ганновер.
– Когда подумаете, вспомните, пожалуйста, что я раскаиваюсь и прошу прощения. – С этими словами
Тут из конюшни вышел Бодайн с оседланной лошадью. Он подхватил свою сумку и приторочил к седлу. Виктория приблизилась к нему и тихо сказала:
– Береги себя.
Бодайн сунул ружье в чехол и повернулся к девушке.
– Не волнуйся, малышка. Уверяю тебя, мне никакая опасность не угрожает. – Запрыгнув в седло, он добавил: – Передай бабушке, что я поехал на охоту. Вернусь, как управимся. Доброй ночи, дорогая.
Виктория подняла глаза на Эдварда, смотревшего на нее с улыбкой.
– Мы привезем вам шкуру в качестве охотничьего трофея, – сказал он.
– Не нужно, мистер Ганновер. Главное – верните мне Бодайна живым и здоровым.
Мужчины пришпорили лошадей и ускакали. Виктория вздохнула и пошла в дом. Было по-прежнему жарко и душно, но девушку била дрожь.
Бодайн сидел у костра с кружкой кофе в руках. Мексиканцы собрались в лагере, а Эдвард Ганновер пошел проведать лошадей. Уже два дня они выслеживали пуму, но безрезультатно.
Вернувшись, Эдвард сел напротив Бодайна.
– Лошади волнуются, – сообщил он. – Похоже, кошечка где-то поблизости.
– Она ставит меня в тупик, – признался Бодайн. – Такое впечатление, что эта кошка прекрасно знает, что мы собираемся делать.
– Если Эстансио, лучший в штате следопыт, не может ее найти, значит, это никому не по силам, – пробормотал Эдвард.
– Тогда пусть она сама нас ищет.
– Она и сейчас наблюдает за нами, – сказал Эдвард. – Я нутром чую…
– Может, и наблюдает, – кивнул Бодайн.
Какое-то время оба молчали. Эдварду вспомнилась Виктория, вспомнилось, с каким беспокойством она смотрела на Бодайна, когда провожала его. Он взглянул на великана, сидевшего напротив.
– Похоже, мисс Фарради тебя очень любит. Я прав?
Бодайн кивнул.
– И я ее люблю. Люблю как родную дочь.
– Расскажи мне о ней, – попросил Эдвард.
Бодайн внимательно посмотрел на собеседника. За два дня, проведенных на охоте, он проникся к молодому человеку симпатией. Бодайн видел, как Эдвард общался со своими людьми, и знал, что они очень его уважают.
– О Виктории трудно рассказывать, – пробормотал великан. – Она совершенно не похожа на других женщин. Она может быть бесконечно женственной… и может тут же измениться, прямо на глазах. Она храбрая и бесстрашная и ненавидит любую ложь. Эта девушка стойко перенесла все трудности войны и долгого пути. Она способна скакать на лошади дни и ночи напролет. Думаю, что в этом и моя заслуга, – с гордостью добавил Бодайн. – Я впервые посадил ее в седло, когда ей было всего два года. С другой же стороны, она очень начитанная и образованная…