Обещание экстаза
Шрифт:
– Мне нравится такое наказание, любимый, – прошептала Виктория. – Мне придется придумать очередную шалость, чтобы заслужить следующую кару.
– Ты подрываешь мой авторитет, Виктория. Мои люди перестанут уважать меня, когда увидят, что какая-то девчонка вьет из меня веревки.
– О, мой милый, ты ошибаешься. Это ты вертишь мной как хочешь. Я готова сделать для тебя все, о чем ты ни попросишь. Особенно когда ты смотришь на меня своими огненными карими глазами. В такие мгновения я становлюсь совершенно беспомощной.
– Идем, дорогая, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Пора
Они медленно шли по пляжу. Увидев обломок плавня, Эдвард подобрал его и начертал им на песке большими буквами: «Эдвард любит Викторию».
Когда Каллэм приехал из города, Доротея сообщила ему то, что услышала от служанки.
– Люси говорит, что Эдвард с Викторией вернулись с прогулки мокрые с головы до ног и все в песке. Она сказала, что они смеялись, как маленькие дети. Но главное, Каллэм, она сказала, что они смотрели друг на друга влюбленными глазами.
Каллэм улыбнулся и заключил жену в объятия.
– Ну что, милая, ты довольна?
– Необыкновенно, – просияла Доротея. – Я очень рада.
Каллэм покачал головой.
– Только представь: Эдвард Ганновер вернулся домой мокрый и в песке. Это на него совсем не похоже, не так ли?
Доротея весело рассмеялась.
– Да, на нашего Эдварда это совсем не похоже. Но я уверена, что теперь он очень изменится.
– Последнее время ты за него переживала, – заметил Каллэм.
– В последнее время – да. Он разучился смеяться и менял женщин как перчатки. Я уже потеряла им счет. – Доротея улыбнулась и взяла мужа под руку. – Наконец он обрел свою любовь, и у нас больше нет причин для беспокойства.
Напевая тихонько, Виктория накрывала на стол. Ей очень хотелось бы самой готовить для мужа, но, увы, Люси лишила ее этого удовольствия.
– О Господи, как же по-домашнему выглядит моя милая женушка! – раздался голос Эдварда.
Он стоял, прислонившись к дверному косяку. Его влажные волосы блестели – Эдвард только что принял ванну.
– Ты не проголодался, дорогой?
– Ужасно проголодался. И мне есть чем поживиться. – Он многозначительно улыбнулся.
Сидя за столом, они то и дело поглядывали друг на друга и весело смеялись. И все же Виктории было немного не по себе. Сердце ее гулко стучало, и она старалась не думать о том, что произойдет после ужина. Виктория не понимала, что с ней происходит – чувствовала лишь какое-то смутное беспокойство.
Заметив, что жена почти ничего не ест, Эдвард спросил:
– Неужели не проголодалась?
Виктория отрицательно покачала головой и принялась убирать со стола.
– Если ты подождешь в гостиной, дорогой, я принесу тебе кофе туда.
Эдвард сложил салфетку и положил ее рядом со своей тарелкой. Произошедшая с женой перемена очень его озадачила, однако он промолчал. Поднявшись из-за стола, он вышел из комнаты.
После его ухода Виктория с облегчением вздохнула. «Но что же со мной происходит? – думала она. – Ведь Эдвард не только мой муж, но и мужчина, которого я люблю. Тогда почему у меня возникло желание побыть одной?» Ей вдруг захотелось увидеть Бодайна –
Виктория отнесла тарелки на кухню и принялась варить кофе. Потом, стараясь ни о чем не думать, она мыла посуду. После этого ей не удалось найти себе новое занятие, и она стала расхаживать вдоль стены.
– Виктория! – раздался голос Эдварда. – Тебе не кажется, что ты заставляешь меня ждать слишком долго? – В следующее мгновение муж вошел в кухню. Он обнял ее и прошептал: – Мне уже не хочется кофе, дорогая. Пойдем лучше спать.
Она судорожно сглотнула и высвободилась из объятий мужа. Он взглянул на нее с удивлением и проговорил:
– Не наказывай меня, Виктория.
Она покачала головой:
– Я вовсе не хочу тебя наказывать, Эдвард. Но я ничего не могу с собой поделать.
– Ты снова от меня отдаляешься. Пожалуйста, не лишай меня своей любви. Прошедшая ночь была такой чудесной. – Он пристально взглянул на нее. – Скажи, что я сделал не так? Только скажи, и я все исправлю.
Слезы обожгли ей глаза.
– Ты ни в чем не виноват, Эдвард. Все дело в том… Я слишком долго жила в страхе и неуверенности. Потом в моей жизни появился ты, и все стало на свои места. Я не знаю, как это объяснить, но мне почему-то страшно.
Эдвард прислонился к буфету; он по-прежнему не сводил с нее глаз.
– Пойми, Виктория, теперь все изменилось. Теперь тебе нечего бояться. Я буду любить и оберегать тебя всю жизнь. Не отвергай мою любовь. – Приблизившись к ней, он продолжал: – Я тоже немного боюсь, Виктория. Я знаю, что мое счастье – в твоих руках. И если ты отвергнешь мою любовь, то жизнь потеряет для меня смысл.
– Я чувствую то же самое, Эдвард. И я не переживу, если ты меня разлюбишь.
Он протянул к ней руки.
– Иди ко мне, любимая. Я люблю тебя больше жизни.
На глаза ее навернулись слезы. Она вдруг поняла причину своего безотчетного страха. Она боялась своей беспредельной любви – ведь теперь ее жизнь всецело зависела от Эдварда.
Собравшись с духом, Виктория шагнула к нему, и он, заключая жену в объятия, принялся осыпать ее лицо поцелуями. Потом подхватил на руки и понес в спальню.
Опустившись на кровать, он усадил Викторию к себе на колени и зарылся лицом в ее золотистые волосы. Она тотчас же прижалась к нему и вдруг почувствовала, что все ее сомнения и страхи развеялись. Теперь она знала, что больше никогда не усомнится в любви Эдварда – ведь сегодня она увидела его таким, каким его никто не видел. Он обнажил перед ней свою душу и предстал таким же беззащитным, как и она перед ним. Их любовь была Божьим даром. Виктория сознавала, что о большем нельзя и мечтать.
– Ты решила не наказывать меня? – Эдвард взглянул на нее с улыбкой.
Она улыбнулась ему в ответ.
– Я люблю тебя, Эдвард, люблю всем сердцем. Если ты принимаешь мою любовь, то и я обещаю никогда от тебя не отступаться.
– О Господи, как же я люблю тебя, Виктория.
Он нежно поцеловал ее и уложил на постель. Потом лег с ней рядом и принялся снимать с нее платье, а затем сорочку.
Когда же он захотел отодвинуться, Виктория удержала его, и Эдвард рассмеялся.
– Потерпи немного, любимая.