Обещания и Гранаты

Миллер Сав Р.

На этот раз я бы остался. Когда она просыпалась утром, окровавленная и мокрая от моего члена, пальцев и ножа, я обрабатывал ее до тех пор, пока она не начинала умолять. Умоляет меня снова причинить ей боль.

И тогда я, черт, сделал бы это.

— Черт возьми, — говорит Джонас, обходя стол с двумя темно-розовыми напитками, стратегически не сводя глаз с моей головы. — Если тебе нужно побыть с ней наедине, просто скажи, и я приберу свою информацию и свалю.

Закатив глаза, я сдвигаюсь так, чтобы мои колени

лучше располагались под столом, и беру стакан, который он протягивает мне. Напиток освежающий и терпкий, когда я подношу его к губам, медленно потягивая, ожидая, когда он продолжит.

Он проглатывает свою клюквенную водку пятью быстрыми глотками, проводя тыльной стороной ладони по рту, когда заканчивает.

— Тогда ладно. О том, почему я здесь. Мы уже три дня пытаемся установить личность человека, который прислал тебе эту секс-запись. Мы не ближе, чем были семьдесят два часа назад, и Айверс говорит, что конца этому не видно. Тот, кто загрузил его на флешку, не хотел, чтобы его нашли.

— Айверс Интернэшнл считается лучшей гребаной охранной фирмой в округе, но ты говоришь мне, что они не могут найти простой исходный файл или компьютер?

— Они прогоняют флэшку через фильтр — слова Бойда Келли, а не мои, — но, очевидно, это довольно сложный процесс. Он просто хотел сообщить тебе, что ему потребуется больше времени.

Сцепив руки вместе, я выдыхаю, раздражение заставляет мою кожу зудеть.

— Отлично. Но если мне придется самому, черт возьми, ступить на Королевскую тропу, то, когда я уйду, «Айверс Интернэшнл» не станет. Убедись, что он получит сообщение.

Джонас поднимает брови, в его фиолетовых глазах вспыхивает любопытство.

— Разве это не семейная компания твоего протеже?

Правда, Киран Айверс заменил меня, когда я сократил свою работу для удаленных операций Риччи в штате Мэн; двадцатисемилетний отшельник решил исправить то, как я относился к Елене Риччи — так же легко, как сделать один вдох и выпустить его обратно в воздух.

Хотя вряд ли он мой протеже. Я научил его всему, что знаю, потому что понимал, что он может это сделать, и мне нужно было, чтобы он вмешался, а не потому, что я хотел стать наставником.

Просто еще один винтик в моей машине.

Я отмахиваюсь от Джонаса, жестом приглашая его продолжать, и делаю еще один глоток своего напитка. Он достает маленький блокнот из внутреннего кармана куртки, листает до середины.

Он колеблется, потом вздыхает.

— Вайолет все еще отклоняет твои платежи.

У меня сводит челюсть, но я все равно киваю.

— Этого следовало ожидать. В любом случае, я не думал, что она действительно воспримет эту идею, пока не встретит Елену.

Джонас хмурится.

— У принцессы мафии особо убедительный язык?

Его вопрос посылает волну желания через меня, и я ухмыляюсь.

— Не в том смысле, в котором она

может быть по отношению к моей сестре, нет. Я подумал, может быть, если Вайолет увидит меня счастью семейной ячейки, а не случайного бродягу, пытающегося узнать ее получше и заплатить ее долги, она будет более восприимчива к этой идее.

— Верно. — Он постукивает большим пальцем по боковой стороне блокнота, поджимая губы. — Насчет всей этой… семейной ячейки, этой штуки.

Ставя свой напиток на стол, я пронзаю его взглядом.

— Если снова дело в том, что я женился на ней, тебе нужно забыть об этом. Что сделано, то сделано, и я не собираюсь ничего менять. Ей нужна моя защита от того, кто пытается шантажировать Риччи, и мне нужна…

— Жена, — заканчивает он, кладя блокнот на стол. Я просто смотрю, мои мысли путаются в замешательстве, и он пожимает плечами. — Я знаю, каковы условия твоего доверия. Твой адвокат много болтает, когда пьян.

В глубине души я делаю мысленную пометку найти Майлза Паркера в следующий раз, когда буду в Бостоне, и перерезать ему горло.

Взгляд Джонаса переключается на компьютер, где Елена откидывается на спинку кровати в своей комнате, вытянув руки над головой. От этого движения ее майка задирается вверх, обнажая гладкую поверхность ее упругого живота, заставляя меня пульсировать между ног.

Я хватаюсь за край стола, пытаясь, черт возьми, разобраться с тем, как мое тело интуитивно реагирует на нее.

— В любом случае, дело не в этом. — Джонас вытаскивает свой телефон из кармана джинсов, открывает экран и поднимает его, чтобы я мог видеть.

Мое имя вводится в поле поисковой системы, дюжина новостных статей в тренде, некоторые с актуальными обновлениями перечислены под моей скудной биографией, когда я был резидентом Бостонского университета. Раздражение пробегает по позвоночнику, когда я просматриваю заголовки, рука уже тянется к телефону, набирая номер Рафа, прежде чем я могу сделать еще один вдох.

Опозоренный Доктор похищает Американо-итальянскую Светскую львицу; После этого Пропал Жених Медиамагната.

Ярость бурлит во мне, раскаленная докрасна, когда она прокладывает дорожку вверх по моей грудине, распространяясь, как горячая лава. Когда вызов отклоняется, багровые брызги застилают мое зрение, гудок заставляет тело вибрировать от ярости, и я с такой силой швыряю телефон на стол, что экран разлетается вдребезги.

Оттолкнувшись, поднимаюсь на ноги, разглаживаю руками перед костюма, делаю быстрые, неглубокие вдохи, пытаясь сохранить самообладание.

Все, что ему нужно было сделать, это сдержать свое гребаное слово, только одиг раз. Мне следовало бы знать лучше — единственное, чем Рафаэль действительно известен в наши дни, — это быть змеей и кусаться, когда его загоняют в угол.