Обещай мне рай

Брокуэй Конни

Дафна хитро улыбнулась, раскрыла веер из страусовых перьев и медленно провела им по своему декольте.

— Вы абсолютно правы, милочка. Знаете, мне кажется, у нас с вами много общего. Вы истинная англичанка! Такая наивная и свежая… как стакан парного молока! Однако вы ловко отшили милорда Бэрримора. В вас чувствуется внутренняя сила.

Дафна сморщила свой хорошенький носик.

— Но вы должны учитывать, — продолжила она, — что такой требовательный и зрелый мужчина, как Томас, не будет довольствоваться малым. Кажется, вы побледнели, леди Кэтрин!

Я, наверное, сказала что-то не то? О, пардон! Я не хотела вас обидеть.

— Сомневаюсь, мадам Бернар. А сейчас прошу извинить меня. — Кэт высоко подняла голову, решив не показывать виду, что она расстроена. Много чести! Ведь Томас ясно дал понять ей, что не испытывает ни малейшего интереса к Дафне Бернар. Кэт быстро вышла из комнаты, и вслед ей прозвучало тихое хихиканье.

Глава 11

— Хотелось бы оказаться на вашем месте, Монтроуз. — Его королевское высочество принц Георг подмигнул, поставив хрустальный графин на витиеватый резной буфет.

В небольшой гостиной рядом с обеденной комнатой обычно собирались избранные гости мужского пола, пользующиеся благосклонностью особы королевской крови. Однако в этот вечер здесь находились только политические советники принца-регента. После недолгих светских разговоров полковник Сьюард подвел Томаса к нему для личной деловой беседы.

— Что с тобой происходит, не пойму? Тебя смущает эта рыжеволосая девчушка? — спросил принц Георг дружелюбно.

— Мистер Монтроуз, оказывается, просто не в ладах со своей совестью, — сказал Сьюард, поскольку Томас молчал. — Он все еще обдумывает просьбу сэра Стюарта о встрече с Дафной Бернар.

Принц недовольно нахмурился.

— Мои сотрудники из внешнеполитического ведомства говорят, что всегда хорошо платили этой даме за ее информацию. Уверяли, что она сама сблизилась с нами по собственной инициативе.

— Ваше высочество, мистера Монтроуза не волнуют эти подробности. Его озабоченность связана с моральными последствиями этой встречи.

— Я могу сам говорить за себя, Сьюард, — сказал Томас, глядя на будущего монарха.

Принц-регент перевел взгляд с одного из своих агентов на другого.

— Это так, Монтроуз? Ты действительно отказываешься помочь своей стране из-за нелепого представления о морали? Мы разочарованы.

Принц-регент смерил его холодным взглядом. Выражение лица полковника Сьюарда оставалось, как обычно, отрешенным.

— Именно моральные устои сделали нашу страну самой могущественной в мире, ваше высочество, — ответил Томас ровным голосом. — Именно мораль является основой государства и его величия. На этом держится власть, которую мы, ваши подданные, покорно предлагаем вам, нашему будущему монарху.

Георг помолчал некоторое время, затем похлопал Томаса по плечу.

— Клянусь небом, хорошо сказано, Монтроуз. Мы относимся к вам вполне благожелательно. Но что дальше? Вам мешает эта рыжеволосая девчонка? Да, она чертовски мила, согласен! Однако пусть эта особа остается в стороне от

«поля битвы». Кажется, так выразился Скеффингтон! — сказал он со сдавленным смехом.

— Ваше высочество, разве нет другого человека, который мог бы вести переговоры с мадам Бернар? — сказал Томас с оттенком отчаяния в голосе.

Однако принцу Георгу уже наскучили эти препирательства. Он хорошо знал его способности и не мог понять колебания опытнейшего агента. Будущий король принял надменный вид.

— У нас нет другой подходящей кандидатуры. Мы считаем твое отношение к предложенному делу крайне неподобающим. Ты должен гордиться тем, что мы доверяем тебе. О Боже! Упомянутая леди, кем бы она ни была для тебя, никогда даже не услышит об этой встрече!

— Но я-то буду знать, ваше высочество, — сказал Томас, сознавая, что испытывает королевское терпение.

— Вы будете делать то, что необходимо стране, — сказал Георг с нескрываемым раздражением. — В конце концов, у каждого из нас нет особого выбора. — Его узкое лицо приняло скорбное выражение, и военный атташе препроводил принца к очередному советнику.

— Томас, — сказал Сьюард, глядя ему вслед, — я послал мадам Бернар сообщение, информируя, что ты встретишься с ней в твоем номере в отеле «Олд шип» в одиннадцать часов.

— Ты слишком много позволяешь себе, — проворчал Томас.

Стройный элегантный мужчина лишь пожал плечами:

— Поскольку ты до сих пор находишься здесь, я воспринял это как согласие и сделал то, что счел необходимым. Бернар потребовала, чтобы именно ты исполнил роль связного. Это часть цены за ее услуги. — Сьюард слегка нахмурился. — Будь же благоразумен наконец. Разве принц-регент не дал тебе понять, что твою леди Кэтрин отвлекут чем-нибудь в нужное время?

— Почему вы заставляете именно меня заниматься этим грязным делом?

— Что я должен ответить, по-твоему? — спросил Сьюард. — Ты в данный момент свободный человек, Монтроуз. В большей степени, чем остальные члены команды, для которых эта работа является делом всей жизни. В прошлом ты не отказывался от сотрудничества, хотя часто испытывал замешательство и дискомфорт. И в конце концов благополучно вернулся в свой Девон. Твоя неофициальная роль позволяла тебе избегать опасностей, которым подвергались другие; ты никогда ничем не отличался, кроме сексуальной удали и интеллектуального тщеславия.

— Учитывая твое пренебрежительное отношение ко мне, Сьюард, почему же ты так настаивал на моей вербовке?

— В молодости ты был намного интереснее в качестве аморального лицемера. Если я теперь испытываю неприязнь к тебе, то главным образом потому, что твоя совесть — или внутренний кодекс, или как ты еще там назовешь это — делает тебя непригодным для нашей работы. Внешнеполитическое ведомство и я выражаем недовольство по этому поводу. — Собеседник Томаса недовольно нахмурился. — Однако я не сомневаюсь, что ты выполнишь то, что требуется от тебя. Ведь исполнение служебного долга является частью твоего кодекса, не так ли?