Обещай мне свет
Шрифт:
— Кто из вас главный? — полным учтивости тоном переспросил он.
— У нас нет главного, — спокойно, как и всегда, ответил Кэш.
— В любом обществе есть лидер. Кто-то сильнее остальных. Храбрее. Готовый умереть, защищая своих людей. Так кто же это у вас? Кто не боится ничего и никого? Кто выйдет на передовую, чтобы спасти... ее, — произнес он, с силой дергая мою косу.
Моя голова запрокинулась назад, на лице выступила гримаса, когда мужчина начал накручивать косу на кулак.
Райдер переступил с ноги на ногу, явно мечтая расплющить шею этого козла. Я видела, как напряглись его плечи
— Это я, — сказал Гэвин, выступив вперед. — А теперь отпусти ее.
Райдер, стиснув зубы, взглянул на Гэвина, и взгляд этот был вовсе не радостным.
— Отлично, вот мы и достигли чего-то, — сказал главный, толкая меня обратно к стулу. Но, тем не менее, кулак он не разжал, а натянул сильнее, отчего у меня на глазах выступили слезы. Я не смогла сдержать вскрика, когда он снова дернул за волосы, открывая мою шею, буквально делая ее мишенью для собственной руки. Я не представляла, что произойдет дальше, но по коже у меня побежали мурашки.
— Каково это, когда жуки и личинки пожирают твою плоть? Зарываются во внутренности и пожирают изнутри? — произнес Райдер, его глубокий голос звучал как сама смерть.
Никто не отозвался. Это был вопрос из ряда риторических.
— Если не уберешь от нее свои чертовы руки, выяснишь это сам, оказавшись глубоко под землей, — прорычал Райдер, сверля лидера глазами полными темной ненависти.
— Туше, — засмеялся лидер, он выпустил косу и похлопал меня по макушке.
Я выдохнула с облегчением, но оно оказалось недолгим. Следовало понимать, что так просто нам не отделаться.
— Займитесь им, мальчики, — скучающим тоном приказал лидер, кивая на Райдера.
— Неееет! — закричала я, подскочив с места.
Он бросил меня обратно, выбив из легких весь воздух и заставив вздрогнуть. И вот тогда Райдер взорвался.
Дернув головой, он со всей силы приложил стоящего рядом парня. Тот повалился бездыханным. Связанные кисти Райдера метнулись в нос другого парня. Полилась кровь, мужчина вскрикнул от неожиданности. Гэвин собирался присоединиться к этой гурьбе, но его остановил выставленный в лицо ствол.
Райдер замахнулся локтем, целясь в подбородок третьему, но в цель не попал. Кулак мужчины встретился с челюстью Райдера, запрокидывая ему голову. Райдер быстро пришел в себя и, взревев как бульдозер, двинулся на парня. Но мужчина так просто не сдался. Выставив кулаки, он нанес Райдеру апперкот, а затем удар в живот.
— Райдер! Остановись! — закричала я, пытаясь вырваться из хватки, удерживающей меня на стуле.
Райдер мгновенно замер. Его грудь вздымалась от тяжелого дыхания, он перевел взгляд на меня. На одном глазу уже наливался отек и к тому же была рассечена бровь.
— Не надо, — взмолилась я, изо всех сил пытаясь взять себя в руки. — Я в порядке. В порядке, — повторила я, не желая, чтобы ему досталось из-за меня.
— Вот так-то лучше. Слушай девочку, — с усмешкой глядя в глаза Райдеру, произнес лидер. — А почему бы нам не присесть и не поговорить как цивилизованные люди.
Гэвина подтолкнули сесть за стол. Райдер, Броди и Кэш встали у него за спиной. Райдер истекал кровью и исходил бешенством.
— Первое: имя мое — Фрэнки. Мы с ребятами из Южного
— Вы не военные, — произнес Райдер.
Лидер глянул на него с удивлением.
— Черт, сынок, да ты не только руками махать умеешь, но и думать мастак. А ты мне даже нравишься. — Затем взглянул на меня и улыбнулся. — Как и ты, девочка.
Райдер перенес вес на другую ногу и заскрежетал зубами.
Тут влез Гэвин, пытаясь добраться до сути.
— Так ты скажешь нам, кто вы такие, или так и будешь весь день мозги пудрить? — скучающе спросил он.
Лидер взглянул на Гэвина, улыбка с его лица испарилась. Сомневаюсь, что ему нравилось, когда дерзили. Очень жаль. Не с теми он связался. Целая минута прошла до того, как он снова заговорил. Вернув улыбку на лицо.
— Мы — народное ополчение. Лучшие. Мы много лет готовились к чему-то подобному. Нас считали безумными от того, что мы тренировались изо дня в день. — Он фыркнул и начал ковырять грязный ноготь. — А теперь же те, кто считал нас безумцами, или мертвы, или на пути к смерти, а мы живы и процветаем. Ну и кто смеется последним?
Мне захотелось закатить глаза и фыркнуть, но я удержалась. Так, ладно, ополченцы — это не так плохо, наверно. Если я правильно помню курс истории за пятый класс (мистер Хилл был отвратительным учителем, но я все равно кое-что запомнила): ополченцы уже спасали нас. Во время Войны за независимость6 и Гражданской войны7 свободные ополченцы выиграли множество битв. В истории даже упоминается, что в определенный момент большая часть армии состояла из ополченцев без какой-либо военной подготовки. Это были простые граждане, которые ежедневно сражались за свою страну. Но мужчины, собравшиеся у нас на кухне, больше напоминали хулиганов, чем тщательно подготовленных боевых машин.
— И чего вы хотите? — спросил Гэвин, наклонившись вперед и глядя в глаза лидеру.
— Всего и сразу, — ответил тот, улыбаясь.
Гэвин откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.
— Например? — спросил он.
Лидер обвел кухню.
— Еду, воду, запасы провизии. У вас это есть, для нас все перечисленное — необходимость. Мы не сможем подавить гребаных террористов на пустой желудок. Когда мы в самой глуши наткнулись на ваш дом — сразу поняли... — он потряс пальцем перед Гэвином, — поняли, что наткнулись на золотую жилу. Аллилуйя!
— Ага, только вот нам тоже нужна вода и еда для выживания, — сказал Броди, упрямо вскинув голову.
— Понимаю, — кивая, сказал главарь. — Правда. Черт, ведь если все помрут, то ради кого нам бороться? — Он засмеялся над собственной шуткой. — Но, детишки, вы вообще знаете, что происходит на передовой?
Когда никто не ответил, он продолжил:
— Мы выигрываем эту проклятую войну, — сказал он. — Соединенные штаты показывают тем сукиным детям Кузькину мать. Мы уже очистили города на юге отсюда и движемся в сторону севера. У дьяволов есть оружие и провизия, ну а мы полны решимости и патриотизма. Мы выживем, как до нас это получилось у наших предков. — Он наклонился вперед и уже тише дополнил: — Пускай тащат к нам всех своих солдат — мы их всех перебьем.