Обещай мне тьму
Шрифт:
— Он бы попытался, — сказала я хриплым голосом.
— Да, знаю. Этот придурок любит тебя.
У меня не было сил спорить. Какой в этом смысл? Она все равно не изменит своего мнения.
Фонарик слабо осветил мою руку. Я скривилась, увидев свои пальцы. Они уже становились черно-синими. Один из них сильно распух, увеличившись почти в два раза.
Ева осторожно начала двигать всеми моими пальцами. Боль была жутчайшей. Когда она коснулась опухшего пальца, я выдернула руку, вскрикнув. Райдер быстро вернулся, обеспокоенно
— Её пальцы в ужасном состоянии, Райдер. Наверняка сломаны, но я не уверена. Возможно, только вывихнуты, — сказала Ева, оглядываясь на него.
Я резко вдохнула, когда она начала ощупывать мои ребра. Темнота подступала к уголкам зрения.
— Райдер, — его имя вырвалось между прерывистого дыхания. Боль была такой сильной, что я думала, что не смогу с ней справиться. Он нужен мне рядом.
— Я здесь, — сказал он. Он обнял меня руками в темноте, притягивая к себе. Одной рукой он прижал салфетку к моему кровоточащему лбу.
— Я думаю, у неё трещина в ребре, Райдер, — сказала Ева.
— Ей нужно в больницу? — сказал он своим глубоким голосом.
— Да, ей нужны швы и рентген, — ответила она, выключая фонарик. В грузовике снова воцарилась тьма.
Райдер держал меня еще минуту. Мы сидели в тишине, не зная, что делать.
Я начала терять сознание, когда он медленно разомкнул свои объятья и позволил Еве держать салфетку у моей кровоточащей головы. Глядя в боковое зеркало, Райдер завел грузовик. Резко поворачивая руль до упора, он развернул машину.
— Какого черта ты делаешь, Райдер? — спросил Броди, держась за дверную ручку, в то время как грузовик кидало со стороны в сторону по всей дороге.
— Направляюсь в больницу, — отозвался он, восстанавливая контроль над грузовичком.
Мы вошли в поворот на полном ходу, не притормаживая. Я хлопнулась на него, не находя в себе силы сидеть прямо.
— Мэдди? — спросил он, взглянув вниз на меня, оценивая мое состояние. — Ты еще со мной?
Я услышала беспокойство в его голосе, но серая пелена всё больше и больше застилала мне глаза. Они снова закрылись.
— Чёрт! Да следи же за ней, Ева! — выкрикнул Райдер, глядя на меня.
— Проснись, Мэдди, — сказала Ева, толкая меня. — Ты должна оставаться в сознании. Если у тебя сотрясение, то тебе нельзя спать. Ты же это знаешь.
Я слабо кивнула и подняла голову. Открой глаза! Сосредоточься!
Следующие несколько миль я периодически теряла сознание. Всякий раз, когда закрывались мои веки, Ева или Райдер будили меня, чтобы я бодрствовала. Темнота брала верх, захватывая меня и затягивая в себя, но возглас вернул меня назад.
— Ни хрена себе!
Благодаря этому голосу я пришла в себя. Корчась от головной боли, я медленно подняла веки.
— Матерь Божья! Что же творится-то? — прошептала Ева, уставившись в лобовое стекло.
Морщась, я села ровнее, чтобы посмотреть, что
Там везде были люди. Медсестры, доктора, пациенты — слишком много, чтобы сосчитать. Каталки быстро везли прочь. Пациенты в больничных рубашках стояли на улице и выглядели потерянными и испуганными. Полицейские выкрикивали команды, указывая в разные стороны, таким образом пытаясь сохранить порядок.
Это место выглядело как эпицентр взрыва.
Райдер быстро припарковался на середине дороги. Рядом с нами стояли две покинутые машины и скорая помощь, все пустые, с открытыми дверьми.
Выключив зажигание, Райдер кинул ключи Броди.
— Оставайся с грузовиком.
Оставив открытой свою дверь, Райдер выбрался и устремился за мной. Положив свою руку мне под колени, он вытянул меня через эту дверь. Я старалась не закричать, когда его рука накрыла мою грудную клетку, но не смогла сдержать всхлип.
— Прости, Мэдди, — сказал он огорченно. — Боже, мне так жаль.
— Райдер, я могу идти, — сказала я слабо.
— Черта с два! — ответил он, заглядывая в грузовик. — Ты идешь, Ева?
Я наблюдала, как Ева подвинулась к водительской стороне и выбралась из машины, всем своим видом выражая готовность к встрече с самим дьяволом.
— Конечно, — сказала она.
Райдер повернулся и пошел, крепко держа меня. Ночной воздух становился влажным, делая все вокруг мокрым и липким. Я почувствовала, как проступила испарина вдоль линии роста волос, она смешалась с уже присутствующей там кровью и заставила рану гореть.
Чем ближе мы подходили, тем хаотичней казалось место событий. Мы прошли мимо пожилой женщины, болезненно обхватившей свою грудную клетку. Врач звал на помощь. Еще кто-то вопил, вопрошая, видел ли кто-нибудь его беременную жену.
Здесь царил Хаос.
Райдер прокладывал путь сквозь толпу, неся меня так, будто я ничего не весила. Когда мы прошли мимо доктора, выполняющего непрямой массаж сердца пожилому джентльмену, я скрыла свое лицо в его рубашке, не желая видеть разорение, окружающее меня.
Когда-то бывшие раздвижными двери отделения неотложки были теперь распахнуты, позволяя людям свободно проходить в них. Ева протолкнулась перед нами, показывая дорогу. Райдер следовал за ней, стараясь не столкнуться с мужчинами и женщинами, пока проносил меня в дверной проем. От того, что я увидела внутри, я, потрясенная, выскользнула из рук Райдера.
Зал ожидания неотложки был темным и забитым людьми. Вопли, плач, крики отчаяния — я слышала все это.
Многочисленные лучи фонарей прыгали по всей комнате, освещая одного человека, перед тем как переместиться на другого. Доктора и медсестры бегали из комнаты в комнату, от человека к человеку, их фонарики были единственными предметами, освещающими им дорогу.