Обещай мне
Шрифт:
— Боже мой, порой ты бываешь непроходимой тупицей. Я ведь познакомился с половиной своих клиентов через твоего отца.
— Уже почти семь, — взглянула на часы Диана. — Если я сейчас же не поеду в тюрьму, придется звонить на службу предупреждать, что я задерживаюсь.
— Неужели ты это серьезно, я был уверен, прежние уроки не прошли для тебя даром.
— Она моя сестра, и я ее не брошу, как поступил бы ты, окажись в беде твой брат Джон.
— Вся разница в том, что мой брат никогда бы не попросил помощи, а Эми надеется на тебя и уверена: что бы она ни натворила,
— Неправда, — Диана старалась найти пример, чтобы доказать Стюарту его неправоту. — Эми сама решила отказаться от наркотиков и присоединилась к реабилитационной программе, я здесь ни при чем.
— Верно, она очень самостоятельная, сама влезла в это дерьмо.
Спор на эту тему разгорался не в первый раз, и Диане не хотелось снова его начинать. Она совсем уже собралась уйти, но Стюарт остановил ее своим вопросом:
— А как насчет твоих родителей? Ты не думаешь, что и с их чувствами нужно считаться? Тебе не приходило в голову, чего им стоит слышать, как их имя постоянно марают грязью благодаря стараниям Эми?
Диана и сама прекрасно знала, как обстояли дела, и живо представляла картину: отец пребывал в ярости и метался по дому, не находя себе места, а мать лежала в постели с мигренью.
— Не вина Эми, что в газете появилась фамилия родителей.
— Хватит обманывать себя. Если не твоя сумасбродная сестрица, так кто, по-твоему, выложил газетчикам все подробности?
— Эми не стала бы этого делать, — упрямо возразила Диана, а про себя подумала: «Это ли не лучший способ посчитаться?»
Стюарт уловил ее мгновенное колебание и словно прочитал ее мысли.
— Ну, теперь ты понимаешь, почему я не хочу пускать тебя в тюрьму к Эми? Она постарается разжалобить тебя…
— Что-то я не припомню, чтобы я спрашивала у тебя на это разрешения, — холодно отрезала Диана.
— Не цепляйся к словам, Диана, все не так просто.
— Но, Стюарт, Эми в тюрьме! Неужели ты думаешь, я могу ее там оставить?
— Может, несколько ночей за решеткой и пойдут ей на пользу. — Глаза его заблестели, когда он с явным удовольствием представил себе эту картину. — Ничто другое на нее больше не действует. И ты не хуже меня знаешь, что если Эми не бросит свои штучки, то очень скоро окажется в морге.
Такие мысли по ночам мучили и Диану, леденя ей душу и прогоняя сон. Но, что бы там ни было, она не отвернется от Эми.
— Я иду в душ.
— Хочешь, подвезу тебя до работы? У меня на утро назначена встреча с клиентом, это по пути.
В его предложении прослеживался тонкий расчет, и Диана сразу уловила подвох.
— Терпеть не могу твоей дипломатии. Если интересуешься моими планами, так прямо и спроси.
— Диана, возможно, я выразился недостаточно ясно, но тем не менее я не позволю твоей сестре впутать меня в это дело.
— Мы поговорим об этом позднее, — вздохнула Диана и опять бросила взгляд на часы.
— Скажи, что ты намерена предпринять?
— Еще не знаю, — явно солгала она.
— Не пеняй потом на то, что я тебя не предупреждал, — с подчеркнутым безразличием проговорил Стюарт,
За время совместной жизни Диана успела привыкнуть к подобным многозначительным намекам в самый разгар споров. Сначала они ее пугали, но, поскольку все оборачивалось всего лишь пустыми угрозами, она перестала принимать их всерьез.
— Хорошо, будем считать, что ты меня предупредил, — заметила она.
— Или я, или Эми…
Даже в те моменты, когда Стюарт раздражал ее, Диану все же тянуло успокоить его.
— Давай встретимся после работы у «Чарли», я закажу ужин, и мы сможем все как следует обсудить, — примирительно предложила Диана.
— У меня на сегодняшний вечер другие планы.
Диана подождала, рассчитывая услышать, чем именно решил заняться Стюарт, но тот определенно не собирался посвящать ее в свои планы.
— Надеюсь, мы поговорим, когда ты вернешься, — закончила она разговор.
Спустя час Диана позвонила своей секретарше и попросила отменить все намеченные на первую половину дня встречи. Она понятия не имела, сколько времени у нее уйдет на то, чтобы внести залог и соблюсти остальные формальности. Никому из ее знакомых и друзей не приходилось сталкиваться с подобной процедурой.
На какое-то мгновение Диану охватила злость: Эми опять втягивала ее еще в одну неприятную историю, но в следующий момент сердце ее болезненно сжалось при мысли о том, какие силы толкали сестру на опрометчивые поступки. Если человеку всю жизнь приходится довольствоваться вторыми ролями, ему необыкновенно важно найти способ заявить о себе. Именно в таком положении оказалась Эми. Жизненные обстоятельства и личность самой Дианы оставляли ей единственную возможность выделиться, и в этом Эми определенно преуспела.
Диане не нужно было спрашивать дорогу. Она всю жизнь прожила в Миннеаполисе и знала, где расположена тюрьма, но, естественно, ей никогда не приходилось бывать внутри. Стоило Диане войти в дверь для посетителей, как внутри у нее все сжалось и напряглось. Ее охватило сильное желание останавливать всех подряд и каждому объяснять, что сама она оказалась в этом месте случайно, что сестру ее арестовали по ошибке, что никто из ее семьи и из числа друзей никогда не совершал правонарушений и не оказывался в тюрьме.
Разговор с сотрудником, занимающимся выпуском под залог, был коротким и неожиданным. Оказалось, кто-то уже внес за Эми нужную сумму и она час назад была освобождена. Новость просто ошеломила Диану, она засыпала офицера вопросами, на которые он либо не хотел, либо не имел права отвечать. Сообразив, что ничего не добьется, она сдалась и покинула здание тюрьмы.
Благодаря таинственному благодетелю Эми фамилия Дианы не попала в полицейский отчет. Наверное, ей следовало обрадоваться, но вместо этого ее стали мучить сомнения и подозрения. Еще не было случая, чтобы нашелся человек, пожелавший помочь Эми: ни тогда, когда она начала потихоньку спиваться, ни тогда, когда ее интерес к наркотикам из любопытства перерос в пристрастие. Что же изменилось теперь?