Обещай мне
Шрифт:
Когда я вытерлась и встала перед узким шкафом, она вытащила пару джинсов.
— Ты должна их обрезать, — сказала она. — Они слишком длинные, чтобы носить их при такой жаре. Где ножницы?
— Я думаю, что в кухонном ящике есть ржавые, старые.
Она исчезла и вернулась меньше, чем через девяносто секунд, победно поднимая обрезанные джинсы. Они выглядели ужасно крошечными. Но Кира настаивала, чтобы я одела их с футболкой с v-образным вырезом.
— Так, — одобрительно сказала она. — У тебя милая задница и великолепные ноги. Ты должна
Грейсон постучал в дверь спустя двадцать минут. То, как он окинул меня взглядом, сказало мне, что он согласен с мнением Киры.
Он поцеловал меня долгим и глубоким поцелуем, средь бела дня, скорее всего, под взглядами кучки заядлых наблюдателей, я провела рукой по его мгновенно напрягшемуся члену.
— Ты, е*ать, убиваешь меня, — простонал он.
Я сделала вид, что надулась. — Я только следую первой части этого уравнения.
Он провел рукой по моей правой груди, и его голос охрип. — Ты будешь большим, чертовым сюрпризом каждый день, не так ли?
— Я постараюсь, — прошептала я, приподнимаясь и целуя его в шею.
Мы остановились в Куартзсайте, поесть в небольшом ресторане в стороне от I-10. Это было очень мило, сидеть напротив него, и есть жареные бутерброды с сыром.
— Ты знаешь, — сказала я, наливая кетчуп на фри. — Это своего рода мой первый юбилей.
Он, казалось, очарован. — Ты такая чертовски милая. — Он смотрел на меня, ковыряясь в своем бутерброде, и возился с мелкой бутылкой соуса табаско, который был основной приправой на юго-западе. Его, казалось, что-то беспокоит.
— Грей? — Его темные глаза нашли мои, и я нахмурилась. — О чем ты думаешь?
Он вздохнул и потянулся через стол, взяв мои ручки в свои огромные. — Это не заняло много времени, Промиз, — сказал он мягко.
Я забрала руки обратно и посмотрела в окно. — Двадцать четыре дня, — мрачно сказала я.
Он быстро встал и обошел сбоку кабинки, сел рядом со мной и повернул мое лицо к себе. — Эй, не отворачивайся от меня. Я имел в виду каждое чертово слово, которое сказал тебе. Я просто хочу, чтобы ты знала, что меня ничто бл**ть не шокирует. Ты можешь рассказать мне что угодно.
Я почувствовала, что он меня обнял и снова начал уговоры, опираясь на то, что я в безопасности с ним.
— Он сделал мне больно, Грей.
— Знаю, милая.
— Нет, — я покачала головой. Грейсон видел ужасные синяки. Он видел, как я плачу. Но самое страшное было то, что он не мог увидеть. Я хотела, чтобы он понял и в то же время не хотела. — Я имею в виду, он сделал мне больно. Я чувствовала себя грязной. Я возненавидела себя.
Слезы скатились по моим щекам. Официантка, уставшая женщина средних лет, подошла в вразвалочку, чтобы наполнить наши стаканы. — Все в порядке? — Спросила она, заметив мое напряженное лицо, и посмотрела на Грейсона с подозрением.
— У нас все хорошо, — коротко сказала я ей. Она пожала плечами и побрела прочь.
Грейсон мягко помассировал мое плечо, и прошептал мне на ухо: — Я знаю,
Он обнял меня. — Ничего с тобой не случиться, Промиз.
Я улыбнулась со слезами на глазах. — Ты не позволишь.
— Нет, ты не позволишь, детка. — Он поцеловал меня в лоб, а затем губы. — Но я буду рядом с тобой все время.
Он гладил рукой вверх и вниз по моей спине и на меня нахлынул сильный эмоциональный порыв. Необходимость быть ближе.
Я вскочила к нему на колени с криком. — Грейсон! Я хочу тебя так сильно.
— Черт возьми, я тоже хочу тебя, — прошептал он и поцеловал меня, наполненным жесткой страсти поцелуем. Когда мы ненадолго отстранились, я заметила, что каждый, из сидящих клиентов уставился на нас. Некоторым из них было интересно, других смутило. Наша официантка, за прилавком скрестила руки, и уставилась на нас с открытым презрением. Грей достал горсть купюр из бумажника и бросил на стол, вытягивая меня из кабинки.
— Давай, — сказал он, его слова, наполнились смыслом. — Поехали домой.
Когда мы вернулись, Рэйчел стояла на коленях перед своим трейлером. Выглядело так, будто она пережевывает сочный кактус. Она посмотрела на нас, когда мы прошли мимо, но, казалось, поняла, что мы нуждались друг в друге, и промолчала. Она послала мне мягкий поцелуй, и я приложила свою руку к сердцу.
Грейсон снял рубашку, прежде чем мы подошли к двери его трейлера. Он придержал дверь для меня, но я медлила, в ответ на вопрос в его глазах, медленно подняла свою рубашку над головой. Я стояла перед ним в лифчике, чувствуя смелость и уверенность в условиях жестокого пустынного солнца. Он смотрел на меня, молча, но похоть в его глазах, все сказала. Только тогда я приняла приглашение и шагнула в старый трейлер.
После того как он закрыл дверь, я отвернулась от него, прикасаясь сзади спиной и расстегивая лифчик. Он расстегнул штаны и вынул свой набухший член, поглаживая себя, пока смотрел на меня.
— Дай мне увидеть тебя, — потребовал он глухим голосом.
Я позволила моему лифчику упасть на пол, а затем расстегнула мои шорты, стягивая их вниз по бедрам вместе с нижним бельем. Грей начал гладить себя быстрее, когда я провела руками понизу моего живота.
— Давай, — умолял он. — Потрогай себя, милая.
Когда я дотронулась до себя между ног, он громко застонал, и ему пришлось опереться рукой о стену для опоры. Видя, что он почти достиг вершины, мне захотелось сделать больше для него.
Я опустила палец в свою влажную щель и услышала свой собственный стон, когда теплый центр открылся и умолял, чтобы ему уделили внимание и быстро.
— Грей, — я умоляла, — ты нужен мне внутри.
— Ты нуждаешься, чтобы я трахнул тебя, да?
— Да. Ты мне нужен. Мне нужен твой член. — Я больше не чувствовала себя странно, говоря это.