Обещаю, ты будешь моей

Дубинская Анна

Домой я прихожу уже поздно. Звоню Марине. С ней разговариваю недолго, потом набираю бабушке. Рассказываю про Андрея.

— Настя, я знаю, что ты всё равно не послушаешь моего совета. Но я тебе его дам, - я молчу. – Мне кажется нужно отпустить его… Прости. Это сложно и больно. Но, так будет лучше для вас обоих. Вам просто не суждено быть вместе… Ты у меня молодая, красивая. Всё у тебя будет отлично. Я даже не сомневаюсь в этом. Забудь про эту семью, оставь его в покое. Никто не знает, зачем ваши дороги пересеклись. Может затем, чтобы ты узнала своего отца, может, чтобы спасла ребенка. Это урок, опыт, который

надо просто пережить и стать сильнее. Я слушаю ее, а в душе щемит от правды… Она права. Я совершенно обезоружена. Единственное, что я могу сделать, это с достоинством принять и понять своего отца и отпустить, наконец, Андрея, как мужчину. Возможно, это получится, как только я смогу их обоих искренне простить.

— Бабуль, я очень устала. Спасибо за поддержку. Завтра я к вам заеду после занятий.

— Обязательно заезжай. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — я кладу трубку. Снова одна. Без него. Депрессия душит. Завтра же нужно искать работу. Надо как-то постараться жить дальше.

Глава 37

#Андрей

Мама приехала ко мне после обеда проверить мое здоровье и, едва оказавшись на пороге моей квартиры, начала читать лекции.

— Сынок, что с тобой? Ты совсем на себя не похож, оброс, как бродяга, — мама внимательно осматривает мою кухню и заглядывает в холодильник.

— Боже мой! А это что? Мышь повесилась? Такими темпами ты от голода умрешь! Ты хоть лекарства принимаешь? Или пиво у тебя вместо таблеток?

— Мам, перестань, все со мной в порядке. Я не ребенок.

— Вот именно не ребенок. А ведешь себя как подросток. Ну как же это в порядке, сын? Как? Ты вообще что делаешь? Выпиваешь? Или что? Куришь? Я не понимаю… Может наркотики стал употреблять? — тревожно смотрит на меня.

— Ну не смеши… Хотя есть один наркотик под названием Настя…

Мама ахает и прижимает ладонь ко рту. Устало садится на стул рядом со мной.

— Так вот в чем все дело? В девушке? — тихо спрашивает. А я-то все думаю, почему мой сын так изменился…

— Да, в девушке. И мы не можем быть с ней вместе, хоть и любим друг друга.

— Ну почему сразу не можете? В чем дело? Ты обидел ее? Расскажи, кто она? Где вы с ней познакомились? Может, я смогу дать материнский совет. Я ведь тоже женщина.

И тут я решаю все рассказать маме. Просто потому что она тоже заслуживает знать правду об отце. О том, что он ее обманул и изменил ей, когда мы были еще совсем маленькими. Мне просто хочется с кем-то разделить свое горе, и я решаюсь на отчаянный шаг.

— Мам, потому что она моя сестра… Сводная. Прости, что вот как снег на голову. Но отец тебе изменял, и я влюбился в свою сестру… Вот поэтому все так ужасно… Прости мам. Не хотел тебя шокировать, но мне нужно было с кем-то поговорить. Прости, я не хотел тебя расстраивать.

В кухне наступает такая тишина, что не слышно даже нашего дыхания.

Мама медленно встает со стула и обнимает меня. Делает несколько глубоких вдохов. А я ничего не понимаю. Она не плачет, не бьётся в истерике не задает миллионы вопросов. Она просто обнимает меня.

— Андрей, я это знала… Это не новость, и извиняться тебе не в чем, — с грустью говорит она.

— Что? Ты знала про папину измену? — в шоке восклицаю.

— Конечно, знала, от меня ни одна тайна не

уйдет. Я также знала про ребенка. Но не стала ничего говорить отцу, он не знает. Я виделась с его любовницей однажды. И знаешь в чем весь парадокс? Она мне понравилась. Такой светлой приятной девушки я еще не встречала. Она рассказала мне, что сильно влюблена в моего мужа, в вашего отца. Она была в отчаянье. Мы долго разговаривали в тот день, и я ее прекрасно понимаю, ваш отец он очень хороший человек. И красивый, в такого невозможно не влюбиться. Мы долго плакали в тот день, и она бесконечно просила у меня прощения. Рассказывала о своей дочке. Да, ее зовут Настя. Мы очень долго просидели в стареньком кафе на Ленинградском. А потом разошлись в разные стороны. И я ее не видела. Больше она не приходила. Тебя, наверное, интересует вопрос, простила ли я папу за измену? Сама не знаю, возможно да… Со временем все забывается и сердцу легче. Она любила его, так же сильно как я его. Я добрый человек, возможно, поэтому я так отнеслась к ней. И ты меня не удивил. Наверное, у нее и дочка такой же светлый человек.

— Но как же так? — непонимающе смотрю на нее.

— Вот так, Андрюш. И раз уж ты влюблен в сестру, думаю самое время рассказать тебе все правду про твое рождение… Не смотри ты так на меня. Выслушай, и если сможешь, то прости. Я бы не хотела тебе это говорить. Только ради твоей любви хочу сказать правду…

Я сижу как статуя и не двигаюсь. Смотрю на маму немигающим взглядом, и она начинает рассказ.

— Начну с главного! Настя тебе не сестра…

Глава 38

#Настя

Дни пролетают как в тумане. Учеба, дом, сон. Я будто суррогат. Точная копия самой себя. Но без эмоций, без жизни, без азарта в глазах, без трепета в сердце. Все действия на автомате, слова дежурные, улыбки притворные. Всё однообразно и приторно. Хотя нет. Не всё. Недавно позвонили с одной фирмы и пригласили на работу.

Андрея выписали. Он дома. Мы с ним обоюдно, но не договариваясь, держим дистанцию. Пара сухих фраз по телефону, несколько бесполезных сообщений в день.

Постоянные напрасные его: «Прости»

Неизменные мои: «Когда-нибудь»

Сегодня последний день сессии. Всё сдано более-менее нормально. Но обычно гораздо лучше.

Все заметили моё зомби-состояние. Даже наш куратор подошла ко мне и спросила всё ли у меня хорошо, и не болею ли я?

— Всё нормально. Возьмите зачетку.

— Хорошо, Настя. Ну теперь до весны, — улыбается она, но глаза смотрят с беспокойством.

— До весны, — коротко говорю я.

Сегодня мне нужно съездить в колхоз за справкой для нового места работы.

Я еду долго с пересадками по такой знакомой дороге. Чуть-чуть потускневшие, но всё ещё зеленые поля переходят в густые леса. Маленький мост и мелководная речка без названия.

Незаметно для себя начинаю оживать. На сердце становиться теплее и радостнее в родных краях. Всего-то месяц меня здесь не было, а кажется целая вечность прошла.

Указатель. Моя остановка. Но мне не хочется выходить…

Меня тенет туда. Чуть дальше. Где за поворотом, раскинется поле васильков и ромашек. Где стоят гордые и вместе с тем такие одинокие, словно, кем-то забытые, берёзы. Где я знаю каждую травинку и каждый камешек. Там мой дом.