Обесцвеченные
Шрифт:
– Учимся вместе, – пролепетала она и с удивлением заметила, что хватка разжалась. Оба парня с ненавистью посмотрели друг на друга, после чего Руш многозначительно кивнул Джовану куда-то в сторону выхода из бара. Тот колебался. Его тёмные глаза так и норовили оставить на Рушдере хотя бы один шрам, но тому было уже всё равно.
– Ты, кажется, хотела потанцевать? – натянуто поинтересовался герой-спаситель у Амалики. – Я составлю тебе компанию, идём…
Он отвёл её в толпу людей, топчущихся перед невысокой сценой, и очень внимательно посмотрел на девушку:
– Никогда
– Почему? – удивлённо спросила она, хотя и сама не планировала.
– Он отрицатель, и он подошёл к тебе не потому, что ты ему понравилась, а потому, что знает, что ты инкастро.
Лике стало очень обидно. Она вовсе не такие эмоции хотела испытывать в свой праздник. Мало того что её выбрали последней, так ещё только из-за инкастро. Полный отстой. Эти мысли захлестнули её настолько, что она не сразу поняла, что Руш продолжает что-то ей говорить.
– В таких местах, как это, есть неоновые лампы, видишь? – Он ткнул пальцем вверх, где потолок пересекали толстые, светящиеся разными цветами провода. – Наши жемчужины блестят в таком освещении.
Он вытянул вперёд левую руку, на которой болталось его инкастро. Оно буквально вспыхнуло фиолетовым, когда неровный поток света коснулся его.
Девушка сразу поняла, как Джован их вычислил. Своё инкастро Лика прятала достаточно надёжно, а вот Элино болталось прямо на руке с кучей амулетов. Тогда очевидно, почему он сначала заговорил именно с ней. Она же всё время таскает на себе доказательство, что она совершенно точно не обычный человек.
– Ясно… ну да, ты прав. – Именинница попыталась улыбнуться, но вместо этого вздохнула.
– Ты чего? Расстроилась, что ли? Да забей ты на него. Он мутный тип, лучше танцуй, – с этими словами он взял Лику за руку. Отчего-то волной по телу пробежали мурашки, и прежде чем она успела хоть как-то среагировать, её закрутили волчком на месте. Копна кудряшек взлетела в воздух, обнажив шею и левое ухо. В приглушённом свете бара серёжка, в которой девушка хранила своё инкастро, блеснула разноцветными искрами, но сияние мгновенно пропало, стоило локону вернуться на своё место.
Руш не придал этому блику особого значения и, остановив именинницу, сказал:
– Короче, стой тут, я пойду всех вытащу потанцевать, если станет страшно, то воооон там Арк. – Он развернул её лицом к сцене, чтобы она смогла увидеть, как его лучший друг играет на золотистом саксофоне. Аркель, заметив ребят, подмигнул, не отвлекаясь от своего занятия. А Руш тем временем покинул скопление людей перед сценой.
Девушка принялась нервно топтаться у сцены, стараясь особенно не смотреть по сторонам. Всё её окружавшее было настолько непривычным и неуютным, отчего ей хотелось прямо сейчас уйти отсюда, но она представила реакцию одногруппников на возможный побег и решила, что лучше потерпит до вечера, а потом как-нибудь отмажется.
– Твой друг просто оставил тебя здесь, да уж… другого от него и не ожидал. – Джован возник рядом, как монумент, и встал таким образом, что путь к столикам оказался перекрыт. – Я тут подумал, зачем тебе эти танцы,
– Нет, спасибо, – мгновенно отреагировала она. Разговаривать с отрицателем ей совершенно не хотелось. Она была наслышана об этих личностях. Грубо говоря, они не ценили никого, кроме себя. Сейчас парень, стоящий прямо перед ней, показался ещё более неприятным. Но он находился так близко, что дыхание перехватило, а уши загорелись алым. Она сделала шаг назад и упёрлась в невысокую сцену голенью. Дальше идти было некуда.
– Да брось ты, чтобы плохо думать обо мне, тебе надо меня узнать, так что…
Договорить он не успел, так как в колонках слишком громко заверещала электрогитара. Отрицателю пришлось зажмуриться, а Амалике закрыть уши руками. В этот момент именинницу тронули за плечо.
– Девушка! Девушка! – перекрикивая шум, позвал парень со сцены и подал свою ладонь.
Это было лучше, чем ничего, поэтому Лика с радостью за неё схватилась, и вот незнакомый юноша уже втянул её на сцену и поставил рядом с собой.
– Тебя как зовут? – почти в самое ухо проорал он.
– Лика! – отозвалась та.
– Как?
– Амалика! – громче ответила она.
Взгляд парня стал смеющимся:
– Амалика Лерум?
Девушка удивлённо кивнула, только сейчас обратив внимание, как парень берёт в руки гитару золотого цвета.
– С днём рождения! – Он улыбнулся и ударил по струнам, ставя точку в этой песне.
Девушка вытаращилась на него так, что на миг ей стало за себя неловко. Откуда этот незнакомый парень мог знать о ней? Она ведь тут впервые, хотя Арк мог ему рассказать про её праздник, ведь они играют в одной группе. Другого объяснения у неё никак не получалось найти.
– Я Лэнс, приятно познакомиться, – он шутливо пожал её бледную ладонь, – встань за мной. Мы сейчас сыграем ещё одну песню, а потом у меня будет перерыв, и я отведу тебя к твоим друзьям, и может… мы познакомимся поближе.
Когда музыкант отвернулся, на лице у Лики застыла глупая улыбочка. В животе тут же появилось приятное чувство лёгкости. Тысячи жёлтых бабочек закружились где-то под рёбрами, пытаясь пробиться наружу. Некий восторг накрыл именинницу тёплой волной. Ей было приятно, что в этом странном месте всё-таки нашёлся тот, кто может ей помочь. Девичьи мечты уже нарисовали картину, как Лика, такая беззащитная, стояла у сцены, и тут её спас привлекательный гитарист.
На этой мысли Лика себя и поймала. Она не была так уж уверена, что гитарист действительно привлекательный. Она не успела его толком разглядеть. Софит светил прямо ей в глаза, так что лицо незнакомца оказалось в тени и его трудно было разглядеть. К тому же, что уж скрывать, она в этот момент пялилась на его руки и белую майку в обтяжку. Она не сомневалась, что он прекрасно знал это. И почему-то сейчас девушке вспомнилось, как Эля хвалила мальчиков в группе Арка. Да, точно, что-то такое она и говорила. Все классные, кроме Шейна, и Лика очень обрадовалась, что прямо сейчас перед ней прыгает с гитарой не Шейн.