Обет на крови
Шрифт:
– Нет, Ольга. Я желаю пообщаться с ним дома. И никто не сможет запретить мне это.
– Зачем ты поступаешь так? Хочешь испортить всем нам вечер? И так невесело живем!
– Да вижу, что не весело. Короче, я решил помочь вам, не спрашивай почему, но решил. А решил, значит сделаю. Буду у вас часов в девять. Задержусь допоздна. Так что готовьтесь заранее. Сын пусть ждет подарка, а вот это, – Ангел достал из кармана пятьсот долларов, – тебе, в натуре, купи что-нибудь из одежды. Не хватит бабок, дам еще! Все! Мне сейчас некогда,
Ольга хотела отказаться от денег, но не успела. Ангел отъехал от тротуара и повел иномарку к центру. Ему предстояло решить еще, как минимум, три задачи. Начал он с того, что заехал в новый микрорайон. Здесь в полуподвальном помещении проживал его двоюродный дядя-дворник. Тип беспринципный и спившийся. Рудный не поддерживал с ним отношений более года, но сегодня родственник был ему нужен. Дядя оказался в своей каморке, напоминавшей запущенный свинарник. Кроме железной кровати с матрацем, подушкой и одеялом, без всяких простыней и наволочек, в комнате стоял лишь стол с табуретом, старый холодильник в углу, груда пустых бутылок из-под бормоты, да на окне висела какая-то тряпка. Дверь оказалась открытой. Дворник лежал на кровати, в каморке стоял крепкий и острый запах грязи, мочи, спиртного и табака. Ангел вошел, поморщившись:
– Ну и бордель у тебя, дядя Иван!
Дворник повернулся на голос, удивился:
– Ты? Какими судьбами?
– Разговор есть.
– Без пойла не покатит. Не в том я состоянии, чтобы базары вести!
Предусмотрев вероятность нахождения родственника в состоянии похмелья, Ангел по пути купил две бутылки крепленого дешевого вина.
Выставил одну на стол, перед этим сметя какие-то огрызки и гору мусора на пол:
– А теперь как? Поговорим?
Увидев вино, дворник тут же поднялся:
– Теперь другое дело, отчего не поговорить? Все ж племянник в гости наведался. Но подожди чуток.
Дядя Иван сорвал зубами пробку из горла, судорожными глотками опорожнил бутылку, достал из-под подушки пачку папирос, прикурил «Беломорину», уставившись на Ангела совершенно бесчувственными глазами:
– О чем речь пойдет, племянничек?
– Дело одно ночью провернуть надо.
– Э, нет! Никаких дел. Мне на нары не в кайф. Я уж как-нибудь в этой дыре на свободе век свой доживу.
Рудный усмехнулся:
– Ты не понял меня. Никакого криминала!
– Это что ж тогда за дело?
– Простое.
Ангел объяснил дяде, что тому следовало сделать предстоящим поздним вечером, а возможно, ночью.
– Ни хрена, никакого криминала! Там же мокруха в чистоган покатит.
Ангел возразил:
– Но ты-то будешь ни при чем!
Но Иван уперся:
– Не, Эдик! Я в такие игры не играю! Опасно!
– Чего опасного? Увидишь, как братва молотит девок, выждешь минуты три и с телефона-автомата, что стоит за домом, вызовешь ментов. Главное для тебя, слинять по-быстрому, а то отделение близко,
– И все же нет!
Иван приложился к остаткам вина:
– Нет, Эдя!
Ангел достал из накладного кармана рубашки три стодолларовые купюры и пять тысяч российскими рублями.
Потряс ими перед физиономией родственника:
– А как насчет этого?
Вид денег родил жадный блеск в глазах дворника:
– Чегой-то это?
– Плата за работу, что я тебе предлагаю!
– Че? Все то, что держишь в руке?
– Да! Мало?
– Нет. Наоборот, многовато!
– Много не мало. Но давай, дядь Вань, решай, нет, значит нет, я найду другого человека, который и за треть этой суммы согласится выполнить эту работу.
Ангел знал, что родственник ни за что не упустит такую сумму, на которую потом, с его здоровьем, месяц сможет не просыхать! Он оказался прав. Дворник сдался:
– Ладно, согласный, я. Давай «бобы»!
– Э, нет, дядя. Сначала стулья, потом деньги, а то ведь нажрешься до вечера и все дело насмарку.
– А если ты потом не отдашь?
– Ты за кого меня держишь? Получишь все сполна!
– Но хоть еще на пузырь оставь стольник?
Ангел выставил вторую бутылку:
– Этого хватит. Сделаешь дело, оторвешься по полной.
– А когда расчет-то?
– Утром.
Дворник поморщился:
– Не пойдет, Эдя, до утра не выдержу. Давай еще на пузырь, обещаю выпить после работы. Но утром буду ждать с окончательным расчетом!
Ангел вздохнул:
– Вымогатель старый!
Дворник ощерил почти беззубый рот:
– Так и ты не простачок. Раз мне за пустячок почти семьсот баксов кидаешь, значит, сам раз в десять больше заимеешь!
– А вот это не твое дело!
– Ясный палец! Так на пузырь еще давай?
Рудный бросил на стол сто рублей одной купюрой, которая тут же исчезла в ладони родственника:
– Теперь порядок! Значит, говоришь, выйти во двор, за мусоркой спрятаться, дождаться, пока завалят девок, вызвать ментов и свалить?
– Вызвать, когда пацаны будут мочить шлюх. Во время процесса, – уточнил Ангел.
– Ага, понял.
– Но, главное, дядька Иван, ты должен сообщить в ментовку следующее...
Выслушав племянника, дворник проговорил:
– Не ссы, Эдя! Сделаю все, как сказал. А уйду через новостройки. Хер кто заметит.
– Сначала уйдешь стройками, потом поймаешь частника и доедешь до супермаркета. Оттуда пешком вернешься.
– Так где ж я денег на такси возьму? Знаешь, какую частники ночью цену ломят?
– Знаю!
Ангел бросил на стол еще три сотни:
– Этого хватит весь город вдоль и поперек несколько раз проехать! Еще и на пузырь останется. Но гляди, чтобы сделал все, как сказал. Утром можешь спать, только дверь не закрывай. Да ты и так отрубишься. Но я разбужу!
– Все будет ништяк, Эдик!