Обгоняя время
Шрифт:
— Нет, я на артель ухожу по золотодобыче. Валерий Ильич устраивает. Уже после праздников и заявление подам об увольнении, — отказывается от моего предложения Илья.
Отличная новость! Лукарь уже давно должен был подтолкнуть своего зятя к серьёзным делам. А то тот мается дурью в своём горкоме ВЛКСМ, будто ему там есть где развернуться. Сколько можно сидеть в этих бумажках и комсомольских делах, когда за окном настоящая жизнь? Золото, артель, крупные ставки — вот где азарт, где игра на большие деньги и настоящее дело. А Илюха молодец, что решился!
В воскресенье
А я вот сам насчёт перевода ещё думаю. Доучусь второй курс и тогда решу, стоит ли мне тоже махнуть в Москву или остаться здесь.
Во вторник, когда я был по уши погружен в рабочие дела, меня отвлекает Анькин голос в телефонной трубке:
— Анатолий Валерьевич, с вами мужчина хочет поговорить. Говорит, сосед.
— Да, Лёнчик, — говорю в трубку, пытаясь прикинуть, что там могло случиться в моём доме такого, что Лёнчик, мой единственный знакомый сосед, решился позвонить на работу.
В голове мелькали мысли: может, трубу прорвало? Или Лукарь что-то натворила?
Но это оказался вовсе не Леонид, а мой бывший сосед, товарищ, вернее — гражданин Конев! Егор Олегович. Имя-то я помнил, а вот отчество пришлось уточнить — для пропуска в здание крайкома фио нужно указывать полностью.
«И чего мужику надо?» — недоумеваю я, но запускаю его сразу.
Выглядит Конь прилично, никаких золотых цепей, как у местных блатных, нет, но вот массивные золотые часы сразу бросаются в глаза — явно импортные. Костюм тоже на уровне — сидит, как влитой. Чёрт, да от него даже не несёт привычным перегаром или дешевым алкоголем, как раньше. Нет, пахнет приличным одеколоном, причём аромат идёт не изо рта, а как полагается, от шеи. Таким я его ещё никогда не видел.
— Вот, подгон тебе принёс, — мнётся урка, разглядывая обстановку.
Вижу, мужик впечатлён. Да, кабинет у меня и правда солидный — всё, от массивного стола до стеллажей с книгами, выглядит внушительно. Даже жаль будет его оставлять, но при переезде кое-что точно заберу с собой.
Заглядываю в небольшую принесенную Егором сумку, в котором оказался не алкоголь, как можно было бы ожидать от человека его круга, а разная жрачка: мой сосед знает, что я не большой любитель бухнуть. Ради вежливости разглядываю подарки внимательнее и понимаю, что в сумке есть кое-что интересное — нечто округлое такое и довольно большое, завернутое в вощеную бумагу. Разворачиваю упаковку и вижу изделие из шоколада, выполненное в виде головы мартышки.
— Это откуда? — удивляюсь я такому необычному подарку.
— Наша кондитерка сделала. Открыли кооператив… — отвечает Конев.
— Это которая на улице Мира? — уточняю я, хотя сам понимаю, что другой кондитерской фабрики у нас в городе и быть не может.
— Ага, — с довольным видом подтверждает
— Прикольно, — признаю я, делая пометку в голове: надо будет заглянуть туда перед Восьмым Марта — отличный подарок для женского пола!
А этот презент Ленке отдам. Вот крику-то будет! Мы её, конечно, балуем: и я, и батя её, и муж.
— Тут такое дело… по тому случаю, когда меня упаковали, — туманно намекает Конь. — Нам бы без лишних ушей поговорить.
— Говори. Тут чисто, — предлагаю я.
Ехать куда-то сейчас совершенно не хочется, да и на улицу просто так выходить — тоже. Видя, как Егор мнётся, тянет время и не решается говорить, протягиваю ему листки бумаги и ручку:
— Что не хочешь вслух произносить — пиши!
— Чертила тот… ну, которого я пнул тогда…, — начал урка и закончил, что-то черкнув на бумаге.
«Ласты склеил», — читаю я написанное.
— Помню, неприятный типок. А мне что за дело? — невозмутимо говорю, поджигая бумагу в пепельнице.
А у самого будто груз с души свалился. Не давала покоя мысль, что я не остановил будущего убийцу, хоть и мог вмешаться. Теперь всё сложилось само собой, как надо. «Чертила» свой путь прошёл, и возмездие его настигло раньше, чем могло бы.
— Предупредил просто. Так вышло. А раз был у тебя интерес там, да мне всё равно какой, то правильно будет сообщить… И поверь, за дело. Я сутки у них под прессом сидел, а как ты меня вытащил, так у ребят проблемки нарисовались, — торопливо оправдывается урка и добавляет, досадливо цокнув языком: — А этот… вишь как… хлипким оказался.
— Да что вспоминать, помер Максим — и хер с ним! — обрываю я Коня, сам не заметив, как прокололся, назвав по имени несостоявшегося убийцу. — И по такой ерунде меня не дёргай. А за подгон твой спасибо! Угадал, чем порадовать, — добавляю спокойно, стараясь не показать того, что имя вылетело непроизвольно.
— Благодарю, других вопросов к тебе нет! — кивает Конев, вставая с кресла. — А в салон этот они больше лезть точно не захотят, — добавляет он с ухмылкой.
Вот и зачем пришёл? Только испортил настроение. Нет, будущего убийцу не жалко, не я же время обогнал. А вот намеки… голова, хоть и шоколадная, упоминание про салон опять же с намеком, наверное. Блин, да закрою я эти салоны! Как только деньги от окон пойдут, так сразу и прикрою. Или, может, продать их? Без меня и моих связей с переводчиками большого выхлопа с этих видеозалов не будет, да и доходы скоро падать начнут. Жаль, что не помню, когда этот бизнес в итоге заглохнет.
Опять погружаюсь в рабочие бумаги, но вдруг что-то подталкивает меня проверить, что там принёс Егор Олегович. А ну как ствол какой или деньги меченые? Осторожно открываю сумку. Вроде ничего подозрительного: мёд в деревянном туеске, несколько видов разной дичи, рыбка… А что это такое?
Ну, Конь! Ну, придумал же! На самом дне красиво упакованный лежал позолоченный кубок в виде фигурки коня, украшенный камнями. А дорого он оценил своё спасение! Стоит эта вещица прилично, по всему видно.