Обиду смывают не кровью...
Шрифт:
Лёшке-то что: пришёл с работы, поел - и с газеткой на диван. Любил он почитать что-нибудь умственное: про инопланетян, магов и экстрасенсов. Гороскопы, которые недавно вошли в небывалую моду. Такой макулатуры щас - на каждом углу. А дома - в каждом. Валя, тихонько матерясь себе под нос, собирала отпечатанные на жёлтой дешманской бумаге самиздатовские газеты и журналы да помаленьку стаскивала в сад - на растопку.
А недавно Лёшка совсем свихнулся: начал по утрам перед работой бегать от инфаркта в Уралмашевский лесопарк. Лучше б на халтуру бегал. С его окладом мАстера
* * *
В лесу одуряюще пахла молодая листва, гомонили птицы - воздух был пропитан любовью и нежностью. Лёша закинул голову и на мгновение прикрыл глаза, сливаясь с окружающим пространством.
– Ку-ку, - пропел тоненький голосок, и нежные руки обвили его плечи...
* * *
– Ой, Ритка, и как ты только не боишься? У тебя - семья, у него - семья...- сменщица Катя делала большие глаза, где-то, в глубине души, восхищаясь Ритиной смелостью.
– Знаешь, Кать, устала я бояться. Не жизнь, а один сплошной страх. А жить-то когда? Когда зубы повыпадут? Что я со своим Пашкой вижу? Дай пожрать - и с газетой на диван, или вон в телевизор пялится - Горбачёва слушает. Перестройщик хренов!
– обласкала Рита непонятно кого: то ли мужа, то ли Михал Сергеича.
– Ребёнку внимания не уделяет, а детьми заниматься надо, а то знаешь, как карму испортить можно, - Рита ласково погладила по макушке подвернувшегося под руку малыша. Ребёнок, не привыкший к таким проявлениям нежности со стороны вечно раздражённой няни, сжался, втянув голову в плечи.
– Слушай, ну, а где вы встречаетесь-то?
– пропустив непонятное слово «карма» мимо ушей, Катя вернула разговор в нужное русло
– Встречаемся, - Рита мечтательно улыбнулась.
– Я, когда во-вторую, по утрам на пробежку бегаю. В Уралмашевский лесопарк.
– А Пашка?
– А что Пашка?
– вскинулась Рита.
– С Пашкой и поговорить- то не о чем. Вот с Лёшей знаешь, как интересно: сколько он всего знает! А у Пашки одна забота: где пива достать. Дуб дубом. Слушай, - она снова оживилась, - смотри, что он мне подарил...
– Кто, Пашка?
– Да задолбала ты меня с этим Пашкой...- психанула Рита.
– Лёша, конечно...- горделиво улыбаясь, неторопливо расстегнула сумку и вынула яркий полиэтиленовый пакет.
– Ни фига себе!
– восхитилась Катя, рассматривая крохотные разноцветные трусики с ажурной резиночкой.
– «Неделька»! Шик! Прям, в руки взять страшно! Слушай, а здесь только пять. Вот, смотри: понедельника нет и вторника. Рит, а они, вроде, бэушные?
– Дай сюда, - Рита вырвала из чужих недобрых рук своё богатство.
– Ладно, мне работать пора.
* * *
– Вот зараза - всё настроение испортила, - бурчала Рита, ополаскивая горшки.
– Недаром бабка говорила: зависть - страшная сила!
Но потихоньку мысли её переключились на утреннее свидание, на шикарный подарок, и Рита размечталась о том, что когда-нибудь они с Лёшей всё-таки будут вместе. Всегда-всегда-всегда! За этими приятными мыслями она и не заметила, как закончила смену.
* * *
Валя, не
– Чё за дела?
– она полностью вытащила ящик, подставив под край колено, и принялась перебирать вещи.
– Нет, я не поняла. Лёша! Лёшка, иди сюда!
Лёша, не торопясь, вплыл в комнату, держа в правой руке заложенную пальцем брошюрку в блёклой обложке. Его честные глаза смотрели прямо на жену, но взгляд плыл и ускользал куда-то в сторону.
– Где «Неделька», которую мне Светка с юга привезла?
Лёша попытался сфокусировать взгляд в одной точке, но это ему не удалось.
– Где среда, четверг, пятница, суббота и воскресенье?
– наступала Валя грудью вперёд.
– Валюша, о чём ты?
Но Валюша не первый день знала супруга:
– Я тебе покажу, о чём я! Я тебе покажу!
– Валя схватила его за шкирку и поволокла в ванную. Там на стиральной машине стоял таз с грязным бельём.
– Что это такое? Что это? Это - Понедельник!
– Валя тыкала мужа носом в таз, как опИсавшегося кота. Лёша покорно кланялся под рукой супруги и молчал.
– А это, - задрала она подол, - вторник! Где среда, четверг, пятница, суббота и воскресенье?
– Валя чётко проговаривала каждое слово.
– Признавайся, урод! Всё равно узнаю! А узнаю - откручу башку как курёнку: и тебе, и шалаве твоей...
– Валюша, успокойся...
То ли супруга утратила бдительность, то ли боевой запал прошёл, но она ослабила хватку и Лёша смог, наконец, разогнуться:
– Валюша, я не понимаю, о чём ты, - сделал он очередную жалкую попытку купировать скандал.
Жена выхватила из таза первую попавшуюся под руку шмотку и, сжав в кулаке, поднесла к самому носу изменщика.
– О чём я? Ты у меня, гадина, узнаешь, как по блядям шастать...Куда дел трусы?
– Валя, ну зачем МНЕ, - выделил он голосом последнее слово, - твои трусы? Это же абсурд!
– Абсурд?! Ах, ты, говнюк! Я как прОклятая пашу с утра до ночи, а ты, гадёныш, от инфаркта бегаешь?! Дуру нашёл? Отдавай трусы!
– не отставала Валя...
* * *
Рита не могла взять себя в руки, понимая - случилось страшное: Лёшу сбил самосвал и теперь он лежит в больнице под капельницами, весь в гипсе и бинтах, а она даже не знает, где. А, может, и не в больнице - в животе похолодело и съёжилось - а в морге? А её даже на похороны не пустят, да что там «не пустят» - она даже не узнает, когда и где его похоронили! Голова раскалывалась, тошнило...
Рита вышла из леса на дорогу и огляделась: пусто. Ни самосвала, ни скорой, ни пятен крови на асфальте...
Что-делать-что-делать-что-делать?...
Бежать к нему домой? Адрес она знает. Точнее, знает дом, и куда выходят окна - квартиру найдёт...
Или позвонить в депо?..
Или он сам позвонит в ясли. Точно, вот она дура-то - надо срочно бежать на работу: он, наверное, уже телефон оборвал ...
* * *
– Любовь Ивановна, мне не звонили?
– Тебе?
– завхоз Любовь Ивановна, полноватая холёная блондинка, величаво вздёрнула брови.
– А кто тебе должен звонить?