Обитатели разных планет (Пабло Пикассо - Ольга Хохлова)
Шрифт:
Хоть мышцы Пабло были теперь скрыты под хорошими костюмами, он все равно производил впечатление сильного, даже мощного человека, и это при своем, мягко говоря, не слишком высоком росте. Но дело не только во внешности.
Следует отметить: Ольга была ужасно далека от современного искусства, хотя это можно назвать немного странным, ведь традиционных декораций в постановках Дягилева вообще не появлялось. Но... слава Пикассо производила на нее впечатление. И деньги у него были – маршаны (перекупщики картин) просто гонялись за ним! Да, если бы Пабло рассказал Ольге о тех луидорах, подлинность которых он проверял
...Тогда Пикассо находился в разгаре «голубого периода» и писал по три полотна в день. Правда, на них не находилось покупателей. И продавцы, и коллекционеры устали от тягостных сюжетов: измученные матери, больные дети, изможденные арлекины, отчаявшиеся нищие – мир упадка и полной безнадеги.
Полная безнадега царила и в кармане художника. Он даже подумывал покинуть Париж и не возвращаться сюда больше. И вот однажды к нему приехал маршан по фамилии Воллар. Пикассо предложил ему «Мальчика с лошадью», и тот хмуро спросил:
– Сколько?
– Я прошу двадцать франков, – робко сказал Пикассо.
– Да вы с ума сошли!
– Ну, пятнадцать.
– Еще чего!
В общем, сделка так и не состоялась. Тогда друг Пикассо поэт Гийом Аполлинер посоветовал ему показать картину непосредственно продавцу и держаться как можно наглее.
– Сколько вы хотите? – спросил продавец, мельком взглянув на полотно.
– Сто пятьдесят франков! – выпалил Пикассо, придав себе максимально развязный вид.
– Хорошо, вы их получите.
Именно эта сцена сыграла определяющую роль в том, что Пикассо остался в Париже и думать забыл о возвращении в родной дом. «Я будто в окно выпрыгнул!» – скажет он позднее. А что касается денег... После «Авиньонских девушек» он богател просто неудержимо. Скоро деньги не помещались в карманах, и Пикассо стал зашпиливать их английскими булавками. Так и носил свое состояние, пока один из поклонников его живописи не надоумил художника завести счет в банке!..
Короче, любовь богатого и известного художника зажигала Ольгу, льстила ей. Да и умницей-разумницей она была: понимала, что девушке когда-нибудь все равно нужно выходить замуж! Предположим, Ольга и предпочла бы русского – состоятельного, благородного происхождения... Да где же, господа хорошие, такого найдешь теперь, в 1917 году, после одной революции и в преддверии другой? А из балета рано или поздно придется уходить, так и не сделав той блистательной карьеры, о которой Ольга мечтала. Что ж, до старости танцевать «у воды»? То есть в кордебалете, на последней линии, у самого задника, на котором нарисованы декорации: лес, озеро...
Ольга с ужасом заглянула в это «водяное» будущее – и собралась сообщить маме, которая сопровождала ее в турне дягилевской труппы, что к ней сватается Пабло Пикассо. Немедленно она и сама почувствовала всю нелепость словосочетания «сватается Пабло Пикассо» и заменила его другим:
– Мсье Пикассо сделал мне предложение.
Все, что знала о будущем зяте Ольгина мама, внушало ей только дрожь в коленках. С другой стороны, времена меняются... А этот мужчина богат и влюблен в Ольгу.
– Может ли художник быть человеком серьезным? – проконсультировалась маменька у Дягилева, который был для нее и богом, и чем-то вроде дельфийского оракула.
– Не менее серьезным, чем балерина, –
И дело было решено.
Впрочем, прежде чем вести Ольгу в мэрию и под венец (она настаивала на венчании по православному обряду!), Пабло должен был еще получить благословение своей матушки. Она приветливо встретила будущую невестку в Барселоне и пришла в восторг от ее утонченной, нежной, такой своеобразной красоты. А уж сценическое искусство Ольги вовсе поразило сеньору Баско (Пикассо – была ее девичья фамилия, которую принял Пабло)! Именно из нежности и сочувствия она и сказала однажды Ольге:
– С моим сыном, который создан только для самого себя и ни для кого другого, не может быть счастлива ни одна женщина.
Однако оптимизма и твердости духа (а может быть, просто розовой глупости?) Ольге было не занимать, и вот они с Пабло стали жить вместе еще до свадьбы, как ни противилась этому госпожа Хохлова, боявшаяся по примеру всех маменек, что Пикассо, как все художники, удовлетворит свою страсть и бросит Оленьку.
Однако этого не случилось. Напротив, Пикассо влюблялся все сильнее, и жизнь, которую он и Ольга вели пока еще во грехе, поселившись в маленьком доме в парижском пригороде Монруж – со служанкой, собаками, птицами и еще тысячью разных предметов, которые повсюду сопровождали художника, – вполне можно назвать идиллической. Правда, Ольга могла тут получить первое представление о творческой одержимости своего будущего мужа.
Пабло продолжал много работать, обычно по ночам. Однажды, разбуженный бомбардировкой (как-никак продолжалась Первая мировая война!) и загоревшись поработать, он не нашел чистого холста и стал писать натюрморт с гитарой и бутылкой порто прямо на картине Модильяни. Ну да, ведь «тосканский принц» был в то время еще жив, а значит, его картины еще не взлетели в цене баснословно.
Кстати, именно в Монруже Пикассо написал первый из портретов Ольги – знаменитый «Портрет Ольги в кресле», который сейчас выставлен в парижском Музее Пикассо. Их будет еще множество: «Ольга Хохлова в мантилье», где она похожа на испанку, «Ольга в шляпе с пером», «Ольга читает, сидя в кресле», «Ольга читает», «Портрет Ольги», «Голова женщины. Ольга», «Ольга в меховом воротнике» и другие.
Начиная с этого времени, он возвращается к классическим канонам: таково влияние любви! Ольга не любила непонятки в живописи и однажды сказала:
– Я хочу узнавать свое лицо.
– Слушаюсь! – ответил художник и исполнял ее просьбу так долго, как только мог.
Кстати, сила его любви проявлялась еще и в том, что сначала он везде приукрашивал жену. Это можно угадать, сравнивая портреты с фотографиями. Вряд ли Пабло делал это сознательно, скорее всего, именно такой он и видел Ольгу, нежная прелесть которой завораживала его.
А вот друзья его, лишенные розовых очков, видели в Ольге ничем не примечательную мещаночку (вероятно, такой она и была, ну да что в том плохого?!) и отговаривали Пабло от брака, считая, что он будет неудачным. Художник не внял их советам.
Трудно сказать, кто оказался прав. Все-таки прожили Ольга и Пикассо долго, дольше, чем жил он с другими своими дамами. А выдержать всю жизнь рядом с одной женщиной Пабло не мог просто физически . Так же, впрочем, как и они рядом с ним...