Обитатели стен
Шрифт:
Вероятно, придя к какому-то решению, Чудовище немного опустило веревку и тронулось в путь.
Эрик почувствовал, что теперь можно рискнуть. Сохраняя полную неподвижность, он приоткрыл глаза.
Видно было плохо — не только потому, что они вращались на конце веревки, но и оттого, что свисавшие с его плеч воздушные пузыри постоянно болтались у него перед лицом.
Прошло немало времени, прежде чем он убедился, что их несут к огромной белой поверхности, на которой осуществлялось анатомирование. Пока все шло по плану. В центре этой белой поверхности виднелось темное отверстие, которое являлось целью всего их предприятия. Разрежут ли их на куски или небрежно опустят в отверстие
Например, как Чудовище могло не заметить странное снаряжение, которым они обвесили себя? Как оно могло не обратить внимания на то, что они связаны друг с другом? Лучше поскорее оборвать ремни и разбежаться в разные стороны, как только их опустят на поверхность, — по крайней мере, хоть у одного из них останется возможность спастись и выжить. Связанные вместе, они абсолютно беспомощны!
Эрик взял себя в руки, с трудом возвращаясь к доводам рассудка. Он забыл, что Чудовища не обращали никакого внимания на все изделия людей. Подтверждения этому ему не раз приходилось наблюдать самому, и Рашель, с ее гораздо более обширными познаниями, убедила его, что исключений из этого правила не бывает. Похоже, Чудовища не видели связи между предметами в руках людей и их разумом. И не только потому, что изделия людей и Чудовищ так отличались друг от друга. С точки зрения Чудовищ, люди были обычными паразитами, обитающими на этой планете, вредителями, которые похищали пищу и портили их собственность. Все, что люди надевали на себя и перетаскивали с места на место, они считали всего лишь продуктами жизнедеятельности паразитов; хламом, который оставляли за собой существа, занимающие низшую ступеньку на эволюционной лестнице. Вероятно, Чудовищам и в голову не приходило, что люди, обитающие в стенах их домов, — потомки, когда-то гордых владельцев планеты, которых они смели с лица Земли много веков тому назад.
«И ничего удивительного в этом нет», — с горечью подумал Эрик. Если вспомнить о той пропасти, которая лежала между покорителями космоса, поэтами и философами, описанными Рашель на уроках истории, и испуганными, подслеповатыми тварями, среди которых он родился…
Нет, их план может удастся или не удастся, но отказываться от него сейчас ради другого — настоящее самоубийство. Так или иначе, скоро все прояснится.
Обретя относительное спокойствие, Эрик тут же услышал хриплые звуки дыхания своих спутников и понял, что их преследуют приблизительно, такие же мысли: они тоже размышляли над тем, как бы освободиться друг от друга и приготовиться к бегству, как только их ноги коснутся на белой поверхности. Это тут же напомнило Эрику о его обязанностях командира.
— Спокойно, Рашель. Не дергайся, Рой, — еле слышно прошептал он. — Все идет отлично, лучшего и ожидать было нельзя. Всем приготовиться.
Он не рискнул поворачиваться, чтобы посмотреть на них, но кажется, тон его голоса возымел свое действие. Их короткое прерывистое дыхание начало постепенно успокаиваться. И он вспомнил, откуда взялись у него эти слова. Именно так ободрял членов своего отряда Томас-Капканолом, когда им предстояло опасное сражение. Возможно, все военачальники во все исторические времена использовали одни и те же слова.
Теперь белая поверхность стола виднелась прямо под ними. Эрик почувствовал, как содрогнулось все у него внутри. Что сделает с ними Чудовище? Будет ли оно…
Но
Они полетели вниз, крепко держась друг за друга, и чем больше они приближались к отверстию, тем более огромным оно казалось.
Едва они оказались в нем, как Рой-Бегун закричал. Это был вопль полного отчаяния, ужаса и всепоглощающего горя. И Эрик понял его причину, потому что сам испытывал те же чувства.
Несмотря на всю подготовку и долгие дискуссии, где-то на задворках сознания Эрика пыталась вырваться на волю та же безумная мысль, и он с большим трудом подавлял ее. Если его расчеты верны, они сейчас опускались в канализацию, проложенную на территории Чудовищ. Туда попадали лишь мертвецы. Они попали в обитель смерти.
Чего стоили часы и даже дни обсуждения канализации как единственного пути бегства, чего стоило сознательно принятое решение по сравнению с бессознательным ужасом, который с детства испытывал человек перед мертвецами? Гниющие, разлагающиеся легионы трупов обитали в канализации, грозя куда как более страшными напастями, чем даже сами Чудовища. Уж они-то не выпустят своих жертв, осмелившихся проникнуть в их владения.
Об этом-то и вспомнил Рой в последнее мгновение.
В нем заговорил не взрослый Рой, готовый рискнуть ради свободы, но Рой-ребенок, для которого канализация оставалась лишь кладбищем, внушавшим содрогание и ужас. И потеряв самообладание, он закричал.
Этот крик едва их не погубил.
Зеленая веревка скользнула в отверстие вслед за ними. Подняв голову, Эрик увидел розовые щупальца Чудовища на слепяще-белом фоне и замерший над ними конец веревки на расстоянии лишь одного человеческого роста. Извиваясь в поисках их тел, веревка становилась все тоньше и тоньше, а они продолжали падать.
Наконец они во что-то врезались с оглушительным шумом — такой грохот могло произвести только падение на пол с высоты их бывшей клетки.
«Это вода», — сообразил Эрик спустя какие-то мгновения после удара, изо всех сил пытаясь прийти в себя.
Инстинктивно он задержал дыхание и еще крепче обхватил Рашель. Связывавшие их ремни не оборвались! Стремительно двигаясь все дальше и дальше в ледяном потоке, Эрик чувствовал где-то рядом и извивающееся тело Роя — по крайней мере, они были все вместе.
Пока все шло по его плану. Теперь все зависело от воздушных пузырей, которые он сделал и привязал к каждому с обеих сторон на уровне плеч. Для них он использовал водонепроницаемый материал платья Рашель, надул воздухом и заклеил липкой лентой, которую народ Аарона применял для починки одежды.
— Но Эрик, — убеждала его Рашель, — ее никогда не испытывали при таких условиях — в таком количестве воды, при таком давлении и в течение столь долгого времени.
— Вот мы и испытаем, — ответил он тогда. — И узнаем, насколько хороша ваша клейкая лента. Теперь от нее будет зависеть наша жизнь.
Но их жизнь зависела и от многого другого. Например, удастся ли им погрузиться достаточно глубоко, чтобы попасть в главную канализационную трубу. Иначе их шары поднимут их на поверхность прямо к канализационному отверстию, в которое их бросили, и там они будут абсолютно беспомощны. Чудовище с легкостью сможет их выловить оттуда.
Они продолжали опускаться, но скорость движения заметно снизилась. Когда им снова удастся глотнуть воздуха? Они двигались все дальше и дальше, а вокруг по-прежнему была одна сплошная вода. Эрик почувствовал, что в голове у него начинает мутиться, и еще крепче ухватился за Рашель. Его грудь сдавило от недостатка воздуха…