Обитель душ 2. Эфемерность величия
Шрифт:
«Нужно как можно скорее избавиться от этой первой фиалки. Как можно скорее...».
— Госпожа Роуланд. — Сердце ёкнуло в груди, и Агата едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. — Добрый день.
— Добрый. — Женщина остановилась и сдержанно кивнула соседу, старику Ховарду.
Маслянистые глазки заинтересованно буравили Агату, а губы, почти скрывшиеся за премерзкими складками щек, растянулись в подозрительно приветливой улыбке. Ховард с ленивой неуклюжестью облокотился на ограду, окружающую сад Роуландов, и помахал Хонору
— Здравствуй, прелестное дитятко.
Хонор сурово насупился. Ему решительно не нравился
— Необщительный он у вас, — пожаловался Ховард, хотя сомнительно было, что мечтой всей его жизни было пообщаться по душам с четырехлетним малышом.
— Со временем все придет. — Агата пожала плечами и повернулась, чтобы уйти, но следующие слова старика заставили ее похолодеть от ужаса.
— Надо же, госпожа Роуланд. С каких пор в вашем саду появились фиалки? Разве не цветок астры в ваших фаворитах?
Агата резко развернулась. Только теперь она заметила у самой ограды фиалковый кустик. Астры окружали его со всех сторон, поэтому с того места, где находилась Агата, его почти невозможно было разглядеть. А вот лукаво улыбающемуся Ховарду кустик был прекрасно виден. Взгляд женщины метнулся к Хонору. Она опасалась, что мальчик может что-нибудь ляпнуть, но опасения оказались напрасны. Поймав ее взгляд, мальчик махнул рукой куда-то в сторону кустика фиалок и небрежно провел по своим волосам. Стороннему наблюдателю этот жест показался бы нелепым детским дерганием, но материнское сердце Агаты подсказало, что таким образом Хонор указал ей на то, что она просила.
— Похоже, эти семена сюда попали по ошибке. — Агата постаралась выглядеть как можно более равнодушной.
Лисьи глазки Ховарда скользнули по Хонору, который от нечего делать начал отстраненно мять лепесток ближайшей астры, и остановился на лице Агаты.
— Кажется, еще вчера фиалок в вашем саду и в помине не было, — проскрипел старик. При этих словах его глаза чуть-чуть вылезли из орбит, а вид стал, как у лупоглазой рыбы из глубоководных океанских впадин.
Агате хотелось рыкнуть «не ваше дело!», но этим она лишь усугубила бы ситуацию. Вместо этого женщина насмешливо прищурилась и невозмутимо повела плечами:
— Доселе бедный кустик был сражен астрами и никак не мог прорваться через них, но, как видите, фиалки тоже не так просты. Они сумели отвоевать себе пространство.
— Неужели? — Брови Ховарда сошлись на переносице и на секунду перевоплотились в толстую мохнатую гусеницу.
— Ну, раз вы не верите глазам своим, что я могу поделать? — Агата безмятежно улыбнулась и грациозно отбросила волосы за спину. — А теперь простите, мне нужно вернуться к делам.
Женщина потянулась к Хонору, и мальчик без раздумий вцепился ручонкой в ее руку. Агата ощущала, как взгляд старика прожигал ей спину, и вздохнула свободнее лишь когда скрылась с сыном за дверью.
— Хонор, эта фиалка у ограды — та, что выросла прямо у тебя на глазах? — Агата опустилась на колени перед мальчиком и положила руку ему на плечо.
— Угу.
— Ты видел, как твой волос упал на землю, а через мгновение там вырос кустик? — С каждым словом голос Агаты становился все тише, и, чтобы расслышать ее, Хонору пришлось приблизить к ней лицо.
— Да, дерево. — Хонор причмокнул губами и задумался. — Цве... цветок.
— Святая Земля. — У Агаты
Сердце готово было выскочить из груди. Агата прикрыла глаза. Сквозь бумкающие отзвуки сердца ей чудились крики, доносящиеся снаружи: «Стихийник! В доме Роуландов стихийник! Пошлите за Святой Инквизицией!»...
Один месяц сменялся другим. В тот год Хонор так и не посетил цирюльника, проживающего в конце улицы, а волосы, что мальчик оставлял после себя на расческе, Агата тщательно заворачивала в тряпку и прятала.
Прошел еще год. В возрасте шести лет отпрыск семейства Роуландов не был зачислен ни в одну школу Эстера, хотя за ним уже было закреплено пара престижных мест. Вместо этого родители Хонора наняли ему персональных учителей и установили специальную домашнюю программу обучения — благо, денежных средств у них на это хватало.
Не имея возможности посещать школу и общаться со сверстниками, Хонор не прилагал никаких усилий, чтобы завести себе друзей. Большую часть времени мальчик проводил в доме за книгами, так как Агата и Руперт до смерти боялись, что когда-нибудь какой-нибудь случайно зашедший в их город солдат Святой Инквизиции мог что-либо заподозрить при виде мальчика. Однако Хонор и не стремился на улицу. Родители даже в малом возрасте не опасались оставлять его одного дома, пока уходили по делам, ведь мальчик никогда не был склонен к шалостям, — идеальное чувство самосохранения будто впиталось в него с молоком матери. Хонор обожал науки и был равнодушен к спорту. Пока его сверстники с бешеной энергичностью гонялись за дикими табунами лошадей по полям к юго-западу от Эстера, занимались греблей в портовой части города и погружением в морские глубины в местах затонувших кораблей, Хонор занимался погружением в глубины книжного бытия. Книги — вот его настоящие друзья, а не эти визжащие, бесполезные дети, скачущие по улице, словно стадо горных козлов.
Старик Ховард был непомерно бодр в последние годы, и каждый раз при встрече как-то странно посматривал на Хонора, будто ожидая, что мальчик возьмет да и встанет вдруг на голову и будет дрыгать ножками в воздухе или изрыгать пламя из глотки. От его взгляда у мальчика всегда неприятно сосало под ложечкой.
Однако жизнь шла своим чередом: Агата выигрывала дела с завидной регулярностью и вскоре вышла из тройки лучших, став самой лучшей; Руперт остался в Совете правителя Королевства, но так и не был повышен до Старшего Советника, — впрочем, никто этот пост так и не занял; Хонор усердно учился и довольно быстро перегнал в учебе своих сверстников — преподаватели, уповая на высокую плату, с величайшей прилежностью занимались обучением смышленого мальчугана, хотя и сам Хонор не чурался самообучения и впитывал знания сверх программы.
И в один из таких обычных солнечных дней его четырнадцатого года жизни в дверь дома Роуландов постучал солдат Святой Инквизиции.
Утро того памятного дня начиналось упоительно спокойно. Хонор, позволив себе отдых между изучениями нового учебного материала, сидел на крыльце и любовался астрами. Их сад буквально тонул в астрах.
— Перерыв?
Хонор оглянулся и улыбнулся матери. Агата подарила сыну ответную улыбку и приземлилась на крыльцо рядом с ним.
— Красиво. — Она глубоко вздохнула. — Читал о мире, что называется «Земля»?