Обитель зла: Апокалипсис
Шрифт:
Но ведь всегда так бывает, что прав тот, у кого пушка больше. В настоящий момент это была «Амбрелла».
Но сейчас у Джилл не было ни желания, ни времени объяснять все это диктору, читающему сводку погоды на «Ракун-7».
Когда они добрались до церкви, Джилл скомандовала:
— Давайте внутрь. Нам нужно укрытие.
Огромная церковь была построена в готическом стиле: казалось, что пьяный голливудский продюсер заказал ее в качестве декорации к своему фильму.
Мороз шел по коже от этой старомодной архитектуры и громадных горгулий, слегка
Как раз когда Джилл раздумывала, правильно ли они сделали, что вошли, откуда-то из тени раздался голос:
— Стоять! Ближе не подходить!
Из тени выступила фигура. Это был белый человек, с всклокоченными волосами, лет тридцати с небольшим. Он держал «Магнум» 537-го калибра, который в его руке выглядел так же неестественно, как если бы его держала Моралес.
За годы своей службы в ООТИС Джилл много раз видела у людей подобное выражение лица, обычно у тех, кто захватывал заложников или похищал людей: бешеный взгляд человека, которому нечего терять и у которого в руках оружие крупного калибра.
Самым убедительным тоном, каким обычно говорят заговорщики, мечтая, чтобы здесь был настоящий профессионал Голдблюм, Джилл сказала:
— Все в порядке. Мы не те, за кого вы нас принимаете.
— Это мое место! Я первый нашел его! Я здесь прячусь! Вы должны уйти!
Моралес сухо возразила:
— Думаю, оно достаточно большое для всех нас.
Человек замахал пистолетом:
— Вы приведете их сюда!
К удивлению Джилл, Моралес ударила его прямо в лицо. Либо нервы у нее были стальные, либо она была тупа, как деревяшка, либо и то, и другое.
Джилл могла поклясться, что последнее.
— Мы никуда отсюда не уйдем! Понятно?
Мужчина ткнул «Магнумом» в лицо Моралес.
— Не говори мне…
— Хватит, угомонитесь! Опустите ваш пистолет.
Они оба вздрогнули от голоса Пейтона, который эхом отдался под потолком.
Джилл улыбнулась. Пейтон явно могговорить твердо.
Мужчина опустил пистолет.
Подойдя к мужчине и протянув руку, Джилл сказала:
— Может, лучше отдать его мне?
— Не думаю. — Мужчина все еще трясся, но взгляд уже не был таким безумным.
Пейтон посмотрел на Моралес:
— А вы полегче.
Джилл тоже успокоилась:
— Сейчас много шансов быть убитым и без того, чтобы тебя застрелили.
Моралес ничего не ответил. Вместо этого она посмотрела вниз, на руку. Только тогда Джилл заметила, что та держит какой-то маленький металлический предмет. Если бы ее хоть чуточку интересовала Моралес, она
Вместо этого она села на скамью и достала сигарету. На мгновение девушка забеспокоилась, что оскверняет святое место, но это быстро прошло. По улицам бродили зомби, корпорации расстреливали невинных людей — если Бог и есть, он давно не заглядывал в Ракун-сити.
Затянувшись, Джилл заметила, что Моралес смотрит на нее.
— Джилл Валентайн, верно? Помните меня? Я писала о некоторых делах, которые вы расследовали, пока вас не отстранили. — Она протянула руку. — Терри Моралес, «Ракун-7».
Даже не подумав ответить рукопожатием, Джилл выпустила сигаретный дым прямо в лицо Моралес.
— Я видела вашу работу.
Моралес улыбнулась. Это выражение не очень ей шло.
— Понравилось?
— Не очень. Вы сейчас читаете прогноз погоды, верно?
Улыбка угасла. Это доставило Джилл удовольствие.
Она показала на Пейтона, который тоже сидел на скамье:
— Сержант Пейтон Уэллс.
Кивнув на предмет в руке Моралес, Пейтон спросил:
— Что это у вас там?
Моралес протянула руку: в ней была маленькая ручная видеокамера. Горел красный сигнал, показывающий, что идет запись. Джилл подозревала, что он был включен с того самого момента, как Моралес появилась на мосту.
— Моя премия «Эмми», — сказала она, снова улыбнувшись. — Ну, конечно, в том случае, если кому-нибудь из нас удастся выбраться. — Она навела объектив камеры прямо на Пейтона. — Итак, может ли полиция Ракун-сити прокомментировать, что это за твари?
— Суд Господень.
Голос принадлежал не Пейтону — он эхом прогремел под сводами церкви, но Джилл быстро поняла, что он раздается от алтаря.
Она повернулась и увидела священника или кюре, или кто там он там был, который шел к ним. Его стоячий воротничок был запачкан, ряса не чищена много недель, волосы выглядели так, будто он не причесывался со времени прихода к власти Клинтона.
— Вот, я приведу на народ этот пагубу, плод помыслов их; ибо они слов моих не слушали и закон мой отвергли. Воспряньте и торжествуйте, поверженные в прах; ибо роса Твоя — роса растений, и земля извергнет мертвецов. И будут мертвецы бродить среди живых и принесут проклятие на их головы! [3]
3
Кн. Иеремии, Глава 6, 19; Кн. Исайи, Глава 26, 19.
Когда он закончил говорить, священник уже стоял рядом с ними.
— Вот это речь! — выдохнула Джилл.
— Иеремия, — пробормотал человек с «Магнумом», — по крайней мере, первая часть. Потом было из Исайи. Насчет последнего куска не уверен.
Моралес улыбнулась. Ее камера была направлена прямо на священника.
— Да, это будет прекрасный финал.
Неожиданно за алтарем раздался шум, и все вздрогнули, кроме священника.
— Что это? — спросил Пейтон.