Обитель зла
Шрифт:
Эльза остановилась и сделала удивленное лицо.
– Ну, я имею в виду этого Антонио, любовника мамы. Я думала, ты знаешь… – Она посмотрела на него невинными глазами. – В конце концов, она каждый вторник и пятницу бывает у него, а кроме того устраивает свидания с ним в своем доме. И поэтому я считаю, что ты ведешь себя очень прилично.
Романо сел на выступ ограды и перевел дух.
– Так, а теперь давай помедленнее, Эльза. Обо всем, что ты сказала, я слышу впервые. Поэтому прекрати свои намеки и, будь добра, расскажи конкретно,
– О боже, я этого не хотела! Лучше бы я ничего не говорила, папа! Забудь! Может, я и ошиблась!
– Уже слишком поздно. Итак, Эльза, с кем она встречается?
– Мне так жаль.
– Пожалуйста!
– Мне кажется, его зовут Антонио Грациани и у него магазин канцелярских принадлежностей на Виа ди Читта, но я не совсем уверена.
– Откуда ты это знаешь?
– Я видела их вместе.
– Ну, это еще ни о чем не говорит.
– Правда, это не обязательно должно что-то означать. Но выглядит он действительно классно. И он довольно молодой. Определенно не старше двадцати пяти лет.
«А Саре сорок лет…» – пронеслось у Романо в голове.
– Разве твоего друга не звали тоже Антонио?
– Да.
Эльза говорила так тихо, что Романо с трудом понимал ее.
– И разве у него не было магазина канцелярских принадлежностей в Сиене?
– Да.
– И ты видела его вместе с мамой?
– Да.
– При каких обстоятельствах?
– Она зашла в его квартиру.
Романо кивнул и прикусил губу.
– Понятно.
С его лица исчезли все краски. Оно стало бледным, как у покойника.
– Конечно, это нелегко для тебя. – Он обнял Эльзу за плечи. – Ладно, идем домой.
Он больше не мог вынести ни минуты этой прогулки.
55
Романо молчал. Он ничего не сказал Саре, только наблюдал за ней и внимательно прислушивался к тому, что она говорила. Он пытался осмыслить то, что узнал от Эльзы, пытался представить себе, что там было, но это ему не удавалось. Он чувствовал себя инопланетянином, который не понимает ничего из того, что происходит вокруг него.
Проснувшись, он лежал и слушал через закрытую дверь ванной комнаты шум воды, когда она принимала душ. Он думал, не пойти ли туда, не встать ли рядом под душ, не прикоснуться ли к ней, чего он уже давно не делал. Он думал так долго, что шум воды прекратился, и он понял, что она уже вытирается полотенцем. Через несколько минут она в банном халате зашла в спальню и принялась искать в шкафу свежее белье. Ему очень хотелось протянуть руку, почувствовать ее голую кожу, которая была еще теплой и влажной после душа, но он этого не сделал.
Он знал, что вот сейчас она пьет кофе в кухне, и думал, не стоит ли подсесть к ней, чтобы сказать, насколько бессмысленной была бы его жизнь без нее, но он этого не сделал.
Он стоял возле двери, когда она варила для Эди полную кастрюлю «здорового супа», и слушал, как она рассказывает ему историю о кролике Раббиа,
Когда Эди наелся, она сунула ему в руки старый будильник, чтобы он играл с ним, и отослала в его логово. Потом она села в машину и уехала.
Он не сказал ей «buon giorno», не обнял ее, не заверил, что любит ее больше, чем жизнь. Было воскресенье, и он не знал, куда она поехала. Он был идиотом.
Когда она вернулась, он как раз готовил ризотто в траттории и смог только улыбнуться ей. Она исчезла в доме. Через десять минут она вышла, и он заметил, что она полностью переоделась. Она поздоровалась, поцеловав его в щеку. Это был первый поцелуй за целый день, хотя была уже половина пятого. А потом она уселась с газетой за один из столов на террасе, потому что еще не было посетителей.
– Тебе чем-нибудь помочь? – из вежливости спросила она, но он ответил отрицательно.
Хотя на Саре были солнечные очки, он долго всматривался в нее через окно кухни. Он изучал ее лицо, ее движения, пытаясь обнаружить хоть что-то, что позволило бы сделать вывод, что сегодня с утра она была у любовника. Но не увидел ничего.
Вскоре после этого она зашла в кухню.
– Сколько заказов у нас на сегодняшний вечер?
– Двенадцать.
– Ну, это немного. Я тебе нужна или могу уехать в свой дом?
Наверное, он посмотрел на нее, как раненая косуля, потому что она поспешно добавила:
– У меня сегодня целый день в голове крутится сюжет, который я очень хотела бы нарисовать. Он не выходит у меня из головы. Я хочу сконцентрироваться на нем и посмотреть, что из этого получится. Действительно ли у меня творческий подъем и подходящее настроение. Может быть, я скоро вернусь.
Романо кивнул.
– Ладно, иди. Я сам справлюсь.
Тем не менее она сняла фартук с крючка, надела его и приготовила салаты на вечер, потом вымыла стол и руки.
– Мы уже давно не были во Флоренции, – заметил он, чтобы как-то задержать ее.
– Да, это правда, – улыбнулась она. – Поэтому нужно как можно скорее туда съездить.
Она поцеловала его в лоб, повернулась и исчезла.
В семь вечера пришли первые посетители, а Романо все не мог сосредоточиться. Ему никак не удавалось вспомнить, поставил он в духовку куропаток, которых уже сотни раз готовил, с чесноком и без него, полил их растительным маслом или бульоном, или вообще отправил в духовку без ничего. Он чувствовал себя, как ученик повара, впервые попавший на кухню. В восемь часов вечера три стола на четыре персоны были заняты. Незаявленные посетители не появлялись. Словно в трансе, он готовил закуски, разогревал соусы, ставил в духовку мясо и рыбу и поливал ванильное мороженое горячим соусом с корицей.