Обитель зверя
Шрифт:
Старшинский взял ребенка к себе. Мне было три года, по вашему земному времени. У меня было две няни и всё самое лучшее. Мои соотечественники, возможно родители улетели и больше никак себя не проявляли. А у учёного пошел большой прогресс во всех его начинаниях. Увы он поймал звезду и стал исследовать "морок". За несколько лет изменил и усовершенствовал его формулу. Да он был гений. Потом женился, мне и нянькам и всем кто знал о моем существовании стёр память и переселил в клетку. На меня вещество действовало по другому, чем на людей и я стал объектом изучения. Когда я ещё верил, что он меня отпустит, то рассказывал ему о нашем народе и особенностях перевоплощения. Он знал, что я могу иметь первую форму человека и вторую, что то наподобие ваших волков. Третья форма реестра может быть только
— на Зойке, той что с большой грудью, — пробормотал я
— верно. У них родилась дочь и Иван Старшинский решил уехать в другое место вместе с новой семьёй. Он подчистил память твоей маме, внушив ей, что у неё плохое здоровье. Очень ему не хотелось, чтобы она досталась кому нибудь другому.
— какой урод, — в сердцах сказала я
— со слов Поляева, он несколько месяцев проработал с твоим отцом уже здесь на острове, не легально. Потом вызнал всё про морок у Старшинского, когда тот умирал от инсульта. Далее Поляев организует со спонсорами новый проект " обитель"
— что за проект?
— они решают сделать то, о чем мечтали обиши, приславшие меня сюда. Организовывают закрытый поселок. Всем стирают память. Мне в очередной раз. Из старого клуба делают шикарный особняк и помещают туда меня, моих приемных родителей и брата. На тот момент мне уже восемнадцать. Два года я живу, считая себя будущим альфой стаи обишей. Все жившие мужчины так же считают себя представителями этой расы и раз в месяц ездят к шаману, якобы побегать в родном нашем мире. Так появился шаман Богомир, регулярно подпаивавший своими отварами жителей поселка. И дурманя их "мороком" Но мой обиш внутри меня всегда ждал свою истинную пару, а она уже была выбрана и другой быть не могло. Поляев варил отвары, на основе опытов твоего отца, но они не работали. Но однажды ему пришло в голову идея взять семя у моей второй формы и ввести его в женщину. Он выбрал дочь Зои, Лену. Бедняжке было всего шестнадцать, но кого это остановило. Её так же обработали мороком и держали до тех пор, пока не случилась беременность. Лена стала жить со мной, как жена. Мне даже казалось, что между нами были чувства. Но она угасала. С каждым месяцем беременность протекала, все сложнее. Макса она не доносила полтора до конца срока, начались преждевременные роды. Он родился слабым, но выжил. Как же наверное удивился Поляев и вся его команда, когда со временем выяснилось, что зверя у Макса нет. Он чистый человек.
Клим замолчал, задумавшись. Затем продолжил.
— я не буду долго рассказывать о том какими байками был забит мозг моего сына и как пытались этого несуществующего зверя разбудить. Но когда он вырос и встретился с Юлией, то распознал в ней истинную пару, а это уже от обишей.
— от чего умерла твоя жена?
— она была слишком молодой и слабой для родов. Старшинский и на ней делал свои опыты. А Поляев добавил. Ее почки не выдержали, а может что-то ещё, чего мы не знаем.
— ты сильно переживал тогда?
— сильно. Но у меня на руках был маленький сын и я не смел долго поддаваться своему горю. Потом я принял у отца стаю. Стал заниматься бизнесом, думаю мне помогали основатели проекта. Позволяли мне расширять производства, убирали своевременно от меня бандитов, сделали мэром. Сам по себе я мог бы всего этого и не добиться.
— тоже мне печаль. Человеку так много может и не надо. Могу предложить тебе переехать в мою двушку. Там и для Макса с Юлькой места хватит. В темноте да не в обиде.
Клим усмехнулся и поцеловал меня в лоб. Как святую или юродивую.
— только одно Поляев не знал и это всё изменило. Обиш давно выбрал тебя своей истинной, а встреча Юлии и Максима сделало нашу встречу неизбежной.
К сожалению я вел себя с тобой грубо в начале, думая, что ты принимаешь
— почему же он не использовал вновь морок на тебе и мне, чтобы мы друг друга забыли
— слишком поздно он понял, что обиш вдохнув запах истинной не может её забыть ни под каким веществом и навязать ему, что либо невозможно. Обрабатывать тебя тоже бессмысленно. Я бы все равно не отстал бы от тебя, с памятью ты или без. Убить тебя тоже было нельзя. А позже у них родился, вывести меня из второй формы в третью. Мы с Каем уже знали об этой части плана, но пошли на это. Больше не было шанса схватить их за зад. Дальше ты стала невестой обиша.
— и что теперь будем делать?
— будем жить, растить нашего малыша. Обиш почуял другого обиша.
— ты хочешь сказать, что я на старости лет могу стать мамой, — не веряще произнесла я, отсаживаясь от него
— ты уже носишь моего сына. Обиш его чувствует.
— я тебя убью, — в сердцах произнесла я, хватаясь рукой за лоб.
Глава 23
Прошло три месяца. Я переехала жить в особняк. Клим настоял на росписи, но я уговорила на простых семейных посиделках, без гуляний всем поселком. Нина Ивановна была так счастлива за нас, что пустила слезу. Лариска, крутилась поблизости выискивая свою жертву, вёрткого, словно уж Кая. Не знаю как, но она умудрилась затащить его в койку и пыталась строить отношения, но Кай исчезал при любой возможности.
Мой животик слегка округлился, а первое УЗИ показало нам двух малышей. Мой муж был на седьмом небе от счастья и даже обнял врача.
— Я тебя убью! — в отчаянии взвыла я.
Со здоровьем проблем не было, а беременность протекала настолько хорошо, что иногда мне и вовсе не верилось, что я сново стану матерью. Врачи конечно недоумевали, как я в таком возрасте решилась, но посмотрев мои медицинские показатели говорили, что я просто создана для того, чтобы рожать.
Клим отказался баллотироваться в губернаторы, решив больше времени уделять семье. Мы съездили с ним в Венецию, о которой я мечтала всю жизнь. Отыскали могилу моей матери. Проводили много времени с детьми и внучкой. И конечно же друг с другом. Мы не могли наговориться.
Я была самой счастливой женщиной на земле и думала, что это будет безгранично долго. Желательно — вечно.
Однажды мы гуляли с Климом перед сном, так прописал мне врач. Зашли довольно далеко в густой парк и уже собирались возвращаться, как вдруг муж замер и словно заледенел. Я его звала, трясла за руки, пыталась привести его в себя, начиная потихоньку паниковать, видя как тщетны мои попытки. И вдруг увидела в десяти метрах над головой мерцающий шар. Он становился больше и светлее. Страх парализовал меня полностью. От шара отделился луч, чем то схожий с лунной дорожкой. По ней спускались существа, очень похожих на оборотней, только шерсть у них была темной. Дикий страх, холодным потом прокатился по мне. Я узнала этих существ. Это были обиши! Оборотни третьего реестра. Такие же, как Клим в ночь праздника лета. Их было двое. Высокие, мускулистые покрытые шерстью. Без одежды. Они подошли к Климу и что то сказали на непонятном глухом языке. Из всей речи я поняла только одно слово —"Татуш". Они развернулись и пошли обратно, а Клим, как зомбированный пошел за ними следом. Я стала звать, кричать, не в силах двинуться с места. Но они продолжили путь не реагируя на мои вопли. Пройдясь по лунной дорожке, через минуту скрылись в огненном шаре. Он стал тускнеть. Дорожка исчезла. Я поняла что моего мужа забрали свои. И они его увезут в другую галактику и я никогда его не увижу. Рыдая я закричала, что есть мочи:
— Не оставляйте меня здесь одну. Я нашу его детей!
Затем упала коленями а прохладную траву и заплакала в глубоком отчаянии, закрыв лицо руками.
Сквозь рыдания, я вдруг услышала звон самого нежного колокольчика и открыла лицо. В небе, закрывая собой, почти потухший шар висел белый ангел. Белоснежные длинные локоны танцевали вокруг него. Многослойные белые с расшитыми серебром одежды развевались.
— Цесса, — пробормотал я садясь на пятую точку, переставая плакать
А он заулыбался и протянул мне руку, пропев самым приятным в мире голосом.