Облачиться в шкуру волчицы
Шрифт:
У Сантьяго рябило в глазах от одних и тех же комбинаций, которые он до зелёных точек в глазах оттачивал, пытаясь найти в себе каймана, кабана или черепаху. А, выходит, вместо бесконечной акробатики ему следовало бы заняться поисками связей с как можно большим количеством животных и тогда среди них, возможно, нашёлся бы кто-нибудь "его".
– Эмбер, ты давно была в зоопарке?
– однажды спросил Сантьяго свою девушку.
– Давно.
– Давай съездим?
И они поехали.
– Сэнти, это смешно, - сказала Эмбер, когда Сантьяго присел рядом с клеткой с ягуарами
– Сэнти, ты сумасшедший, - сказала Эмбер, когда Сантьяго двадцать минут подряд пытался зеркально повторять все прыжки и кривляния неугомонного шимпанзе, глядя тому в глаза. Он знал, что это она ещё сильнее любя.
– Сэнти, это может плохо кончиться, - сказала Эмбер, когда Сантьяго кормил с руки пятнистого белохвостого оленя. Он знал, что это она вообще очень сильно любя.
– И меня тоже запишите, - вздохнув, сказала Эмбер, когда Сантьяго попросился в волонтёры катать малышей на пони по воскресеньям. И он убедился, что не ошибся три предыдущих раза.
Не забыл Сантьяго и о черепахах, кайманах и кабанах и - на всякий случай, мало ли что - козлах. Никаких особых связей ни с кем из животных пока не ощущалось, но, кто знает, контакт мог произойти и незаметно для Сантьяго, про это в записях ничего не говорилось, а личный опыт его, Мальвины и дрессировщицы леопардов был совершенно разным, так что ничего определённого сказать было нельзя. Теперь он станет наведываться в зоопарк регулярно, сходит на выставку селькохозяйственных животных, повозится ещё с домашней козой родителей, напросится на прогулки с друзьями, у кого крупные собаки и, конечно, продолжит поиски верной комбинации. На то, чтобы превратиться в козла у Сантьяго ушло около пятнадцати лет, и на поиск нового животного может уйти не меньше.
* * *
В начале июня поступила новая порция данных от Хавьера. Он справился примерно с половиной страниц, обнаруженных в музее. Речь на вырванных страницах шла о кайманах и начиналась с предупреждения, что перевоплощение в каймана слишком опасно. Дальше описывалась техника перевоплощения, и по сравнению с черепахой, кабаном и козлом, это было плёвое дело: долгие медленные раскачивания из стороны в сторону, затем плавно опускаешься на землю и несколько раз перекатываешься через бок. Сложности начинались после: превратившись в каймана, ни один оборотень не мог поймать зов человека и перевоплотиться обратно. Ни один.
"Всё-таки действительно кайманы" - подумал Артур.
"Почему-то я не удивлена" - подумала Мальвина.
"Кажется, я понял в чём тут дело" - подумал Олег.
Устроили своеобразное собрание бывшей лаборатории ММЧ: Артур и Олег встретились у Артура дома, а Мальвина подключилась по "скайпу". Предвосхищая, что Мальвина может завести свою любимую упадническую песню о том, что все люди из "вечных животных" умерли, Артур заговорил первым:
– Конечно, вы все заметили, что ситуация с оборотнями-кайманами напоминает Мальвину. Но, по-моему, они совсем не похожи на остальных "вечных животных", и я очень сомневаюсь, что все их люди умерли при первом же перевоплощении. Эдакие кайманы-убийцы получились бы. Я склонен считать, что у оборотней-кайманов есть какое-то особое свойство,
"Особое свойство отдавать свою человеческую жизнь за одно перевоплощение" - напечатала Мальвина.
– Твоя версию исключать нельзя, - вставил Олег.
– Но у меня есть более оптимистичное объяснение.
"Ну, разумеется, - подумала Мальвина.
– Легко оставаться оптимистом, когда ты просто так, сторонний наблюдатель. Вот если бы он..." Перед экраном ноутбука появился чистый лист бумаги. Олег разместил его так, что Мальвине хорошо было видно.
– Вот смотрите, - он нарисовал две ямы, одну глубокую, одну мелкую, и рядом с глубокой поставил букву "Ч", а рядом с мелкой - "Ж". Затем пояснил:
– Мы всегда предполагали такую ситуацию. Всегда считали, что основное состояние оборотня -- человек, что именно человеческая яма глубокая, а яма животного - мелкая. А если на самом деле иногда бывает наоборот?
– Олег зачеркнул обе буквы и теперь возле глубокой ямы поставил "Ж", а возле мелкой - "Ч".
– Если у оборотней-кайманов и оборотней-волков основное состояние не человек, а животное. Если у Мальвины волчица сидит в глубокой яме, а человек -- в мелкой, то это одновременно объясняет и то, что в состояние волчицы ей было проще попасть, и то, что ей сложнее из него выбраться.
Артур и Мальвина притихли, переваривая услышанное.
"Сложнее или невозможно?" - подумала Мальвина.
"Значит, осталось разобраться, как Мальвине выбраться из её глубокой ямы" - подумал Артур.
В свете новой теории, Мальвина взглянула на ситуацию с философской точки зрения. Взять, к примеру, Сантьяго или дрессировщицу Татьяну Филатову. Они с детства проходили акробатическую подготовку, много лет учились выполнять сложные трюки. Именно благодаря своим точным пластичным волнам и мастерски выполненным трюкам они сумели вырваться из своих глубоких человеческих ям. Ей же, как и оборотням-кайманам, чтобы выбраться из своих мелких человеческих ям, таких сложных трюков выполнять не пришлось.
Выходит, лёгкость, с которой Сантьяго и Татьяна ловили в себе зов человека, была наградой за усилия, которые они потратили на то, чтобы научиться превращаться в животных. А её, Мальвинина, невозможность вернуться в состояние человека -- своеобразная плата за то, что стать животным ей оказалось слишком легко.
Конечно, логика получалась немного обратная -- ведь оборотни не выбирают глубины своих ям, они определяются природными данными и, возможно, стечением обстоятельств. И, тем не менее, в таком вот философском дополнении к основной теории, Мальвине виделась своя красота.
С каким бы удовольствием она сейчас поделилась своими размышлениями с Артуром, с Соней -- да хоть с кем-нибудь! Конечно, проще это было бы сделать, после того, как она выберется из волчьей ямы, которую она сама себе вырыла, но шанс на такой благоприятный исход выглядел слишком призрачным, так что Мальвина решила написать Артуру прямо сейчас. Помимо необходимости излить душу, вдруг эти размышления ещё и кому-нибудь пригодятся?
Уже после собрания, медленно, кропотливо Мальвина начала формулировать свою идею в письменном виде. Никуда не торопясь и не стараясь максимально сжать мысль, она писала, как есть.