Облачный атлас
Шрифт:
— Трудно сказать на таком расстоянии.
— Это, типа, прикол — утонуть в том самом море, которое загрязняешь. Охранник, типа, рассказал мне кое-что свеженькое. Сказал, что за рулем была пьяная женщина, около четырех утра.
— Мост на Суоннекке подчиняется тем же специальным нормам безопасности, что и сам остров. Приморской корпорации вольно говорить все что угодно. Никто не станет проверять.
Подросток зевает.
— Как думаете, она утонула в машине, эта женщина? Или выбралась и, типа, утонула позже?
— Невозможно сказать.
— Если она была настолько пьяная, что пробила ограждение, она не смогла бы добраться до берега.
— Кто знает?
— Страшноватая смерть.
Подросток зевает
— Чудо-женщина [204] проснулась.
Хестер огибает Мильтона и спрашивает женщину на диване, как та себя чувствует.
204
«Чудо-женщина» (1974–1979) — американский телесериал по мотивам одноименного комикса, выходившего с 1942 г.
— Повезло, что осталась в живых, — отвечает Луиза Рей. — К тому же я высохла и до отвала наелась оладий. Спасибо, что одолжили одежду.
— Повезло, что у нас один размер. Ныряльщики ищут вашу машину.
— Отчет Сиксмита, а не мою машину. А мой труп стал бы для них бонусом.
Мильтон запирает дверь.
— Значит, вы пробили ограждение, упали в море, выбрались из тонущей машины и проплыли триста ярдов до берега? Отделавшись лишь легкими синяками?
— Как только подумаю о заявлении в страховую компанию, то становится очень больно.
Хестер садится.
— Что будете делать дальше?
— Ну, первым делом мне надо вернуться к себе и взять кое-что из вещей. Потом остановлюсь у своей матери, в Юингсвилле. Потом… вернусь к главному. Без отчета я не смогу заинтересовать в том, что творится на Суоннекке ни полицию, ни своего редактора.
— У матери вы будете в безопасности?
— Пока в Приморской корпорации считают, что я мертва, Джо Нейпир не явится меня искать. Когда узнают, что нет… — Она пожимает плечами, событиями последних шести часов облаченная в панцирь фатализма. — В общем, в безопасности, а может, и нет. Приемлемая степень риска. Я не так часто занимаюсь подобного рода вещами, чтобы хорошо в этом разбираться.
Мильтон сует большие пальцы в карманы.
— Я отвезу вас обратно в Буэнас-Йербас. Одну минуту, пойду позвоню другу, чтобы он подогнал свой пикап.
— Хороший парень, — говорит Луиза, когда он уходит.
— Мильтону я бы доверила свою жизнь, — отвечает Хестер.
44
Мильтон подходит к засиженной мухами универсальной лавке, обслуживающей лагерь, стоянку трейлеров, отдыхающих, транспорт, едущий на Суоннекке, и отдельные дома, разбросанные в окрестностях. Из-за прилавка по радио доносится песня «Иглз». [205] Мильтон бросает в прорезь телефона десятицентовик, оглядывается по сторонам и набирает номер, который помнит наизусть. Над охлаждающими башнями Суоннекке, словно злобные духи, вздымаются столбы водяного пара. Они маршируют на север, к Буэнас-Йербасу, и на юг, к Лос-Анджелесу. Забавно, думает Мильтон. Власть, время, гравитация, любовь. Те силы, что реально бьют тебя по заднице, всегда невидимы. Телефонная трубка отвечает:
205
«Иглз» (The Eagles) — калифорнийская фолк- и кантри-рок-группа; их альбом «Hotel California» (1976) явился одной из самых коммерчески успешных пластинок в современной музыке.
— Алло?
— Алло, Нейпир? Это я. Слушайте, насчет этой женщины, по имени
45
Луиза открывает свою дверь и слышит звуки воскресного матча и запах попкорна.
— Когда это я говорила, что тебе можно здесь жарить? — взвывает она к Хавьеру. — И почему все шторы опущены?
Хавьер, ухмыляясь, впрыгивает в прихожую.
— Привет, Луиза! Попкорн приготовил твой дядя Джо. Мы смотрим матч «Джайентс»—«Доджерс». Чего это ты вырядилась, как старушка?
Луиза чувствует, как внутри у нее все ослабевает.
— Иди сюда. Где он?
Хавьер хихикает.
— На твоем диване! В чем дело?
— Иди сюда! Тебе надо к матери.
— Она работает в отеле, сверхурочно.
— Луиза, это был не я, там, на мосту, был не я. — Позади мальчика появляется Джо Нейпир, держа ладони так, словно пытается успокоить испуганное животное. — Послушайте…
Голос Луизы вибрирует.
— Хави! Марш отсюда! За мной!
Нейпир повышает голос.
— Послушайте меня…
«Да, я говорю со своим собственным убийцей».
— Какого черта мне выслушивать хоть одно ваше слово?
— Потому что я единственный на Суоннекке, кто не желает вашей смерти! — Нейпиру изменяет его обычная выдержка. — На стоянке я пытался вас предупредить! Подумайте об этом! Если бы я был убийцей, разве мы сейчас бы разговаривали? Ради бога, не уходите! Это не безопасно! Ваша квартира, возможно, все еще под наблюдением. Вот почему шторы опущены.
Хавьер выглядит ошеломленным. Луиза держит мальчика за плечи, но не знает, как безопаснее всего повернуться.
— Почему вы здесь?
Нейпир снова спокоен, но устал и озабочен.
— Я знал вашего отца, когда он был копом. Празднование победы над Японией, причал Сильваплана. Войдите, Луиза. Присядьте.
46
Джо Нейпир вычислил, что соседский ребенок будет занимать Луизу достаточно долго, чтобы заставить ее слушать. Верность расчета не особо его радует. Нейпир, больше привыкший наблюдать, чем говорить, тщательно обтесывает свои фразы.
— В сорок пятом я шесть лет как был полицейским в участке Спинозы. Ни благодарностей, ни выговоров. Обычный коп, ни во что не сует нос, встречается с обычной девушкой из машинописного бюро. Четырнадцатого августа по радио передали, что япошки сдались, и Буэнас-Йербас затанцевал в одной огромной хуле. Выпивка текла рекой, машины носились как угорелые, фейерверки так и полыхали, все до единого устроили себе выходной, даже если боссы не разрешали. Было десять часов или около того, когда нас с напарником послали расследовать ограбление в корейском квартале. Обычно мы не утруждали себя этим районом, но жертвой стал белый паренек, так что могли объявиться родственники со всякими вопросами. Мы были в пути, когда от вашего отца поступил «код восемь», призывающий все незанятые машины к причалу Сильваплана. Вообще-то негласное правило состояло в том, что если ты хочешь сделать карьеру, то не ошиваешься вокруг этой части доков. Уголовники держали там свои склады под прикрытием мэрии. Кроме того, Лестер Рей…