Область тьмы

Амадеус

Разделив стихию на две части, я создал воздушную броню, а сверху огненную, хоть Эсан и говорил мне так никогда не делать. Как и в прошлый раз, моё зрение заволокло огненной вспышкой, когда она пропала, завесы тьмы не было, а Алексей лежал на другом конце арены, с виду он был вполне цел. Почувствовав головокружение и усталость, я сразу же начал выкачивать энергию из окружающего пространства, перерабатывая её в молнию, так как бой ещё не был окончен. Тяжело опираясь на руки, мой противник пытался подняться, мотая из стороны в сторону головой. Когда я решил применить свою козырь, то был уверен, процентов на семьдесят, что с Алексеем

ничего плохого не случиться — не стоит забывать, что здесь в первую очередь обучают, перед сражением «одевать» стихийную защиту, она не так хороша, как броня, но мой удар частично смягчило. Я поставил себе зарубку всё же выучить это заклинание.

Несколько минут мы ничего не делали, Алексей пытался встать на ноги, а я копил (или лучше сказать разделял?) энергию.

— Прости Иван, но ты не оставляешь мне выбора, — сказал он и начал поднимать руки вверх, между ними стала появляться странная чёрная субстанция, одновременно невесомая, раз может парить воздухе, но и чем-то похожа на жидкость, так же плавно преображаясь. Мне это заклинание с первого взгляда не понравилось, веяло от него знакомым и неприятным.

«Берегись! Это Барьер тьмы! Тот самый!» — раздалось в голове предупреждение от Эсана. Мой лоб покрылся каплями пота, руки затряслись, а в животе стало пусто. Страх начал сковывать меня, а память услужливо воспроизвела то время боли, страха и недееспособности, которые я провёл. В голове отчётливо билась только одна мысль: «Нет, только не снова!!»

Внезапно, движения Алексея замедлились, как и образование его заклинания. Оглядевшись по сторонам, я заметил, что люди на трибунах стали как-то вяло махать руками, а их рты медленно открываться. Было похоже, что весь мир попал в замедленную съёмку, со зрителем в моём лице. Я не сразу понял, что происходит, несколько секунд пытался судорожно соображать, пока память услужливо не показала мой самый первый раз, когда я вошёл в медитацию. В тот раз всё было аналогично, может, конечно, не так заметно, как сейчас, но сходства были. Вновь посмотрев на Алексея и его заклинание, я взял себя в руки, времени разбираться, что произошло, не было.

Иглы молний создавались на удивление легко и просто, а главное быстро. Первая пятёрка только сорвалась в полёт, как я начал делать новые. Руками двигать было всё ещё сложно, поэтому приходилось лучше концентрироваться и указывать направление при помощи головы и образов. Это сложно, и из первой пятёрки только одна достигла цели — чёрной субстанции, что создавал мой противник, остальные разлетелись по сторонам. Из второй пятёрки уже две попали в заклинание Алексея, а одна черканула его по запястью. И только на пятый раз я смог приноровиться и бить точно в цель. Но они не проходили заклинание Воронова младшего насквозь, а оставались в нём.

От моих попаданий, заклинание Алексея постоянно пыталось выйти из-под контроля, а по его лицу было видно, как тяжело ему даётся контроль над ним. У меня тоже было не всё так гладко, как хотелось бы, трата энергии была больше, чем я успевал её перерабатывать и разделять. Ко всему прочему, это было дико не удобно, что сбивало концентрацию.

Наша игра продолжалась, по моим меркам, несколько десятков секунд, сколько прошло реального времени я узнаю позже. После очередной атаки, когда пятёрка игл молнии прошли на вылет, через заклинание Алексея, чудом его не задев, я понял, что победа близка. По его лицу было понятно, как ему

тяжело. Крупный град скатывался с его лба, сосредоточенный взгляд и покрасневшие глаза от усталости, дополняли картину. Но он всё ещё держался и не завершив заклинание до конца, стал его направлять в мою сторону, чтобы отправить. При этом, то ли не замечал, то ли не хотел видеть, как его заклинание вот уже несколько секунд стало хаотично изменяться, сигнализируя, что оно уже на пределе.

Любое магическое заклинание можно перегрузить при вливании большого количества более слабых заклинаний в него. Этот метод не популярен у одарённых. Ведь проще уклониться от заклинания, чем использовать кучу энергии, что бы ни дать сотворить его. А слабым магам её просто не хватит, чтобы перегрузить чужое заклинание. И самое главное, твой противник никогда не будет ждать и давать тебе возможность провернуть это. Мой случай единичный, и только подтверждает правило, но именно перегрузка мне и помогла.

Раздался взрыв и, ударной волной, нас раскидало по разные стороны арены. Мир у меня перед глазами вновь стал двигаться в привычном ритме, если конечно исключить вертящийся потолок, на который я сейчас смотрел.

— Дуэлянты, вы живы? — я видел, как магический барьер начал рассеиваться, спустя десятки секунд после взрыва, и услышал голос нашего судьи.

— Возможно, — ответил я, всё ещё пытаясь привести голову в порядок и радуясь, что у меня такой хороший вестибулярный аппарат.

— Так, один голос подал, — не удачно пошутил Илья Лагун. — Встать сможешь или тебе помочь?

— Смогу, — ответил я и начал подниматься, радуясь, что пресс у меня хороший, иначе после истощения и пробитых конечностей, без помощи его это сделать был бы очень сложно.

— Так, первый есть, теперь ты, — Илья подошёл к Алексею. — Воронов, встать сможешь? Алё?! Воронов?! — затем он наклонился и проверил его пульс, но даже отсюда я видел, что мой противник просто без сознания.

— В дуэли победил Иван Бешенцев! — подойдя ко мне, объявил Илья Лагун, и только сейчас я заметил, какая тишина стояла в зале, но после слов судьи сильный шум резко ударил по ушам.

***

После дуэли, меня, так же, как и Алексея, в спешном порядке отправили в лазарет, для первичного осмотра, а после в больницу. Как оказалось, у моего противника было просто истощение, а вот у меня повреждение внутренних органов, которое я пропустил из-за дозы адреналина в крови и для лечения требовались целители и наблюдения. Поэтому нас оставили в больнице до утра. Не сказать, чтобы я был против, отдохнуть мне хотелось, но опять лежать в палате пахнущей фенолом, мне не хотелось, но и сопротивляться я не мог. Потому меня быстро приняли, уложили в постель, спустя пару часов пришёл целитель провёл процедуру и ушёл, а мой организм провалился в лечебный сон.

Проснулся я только утром и от странного чувства, что на меня кто-то смотрит, открыв глаза, я с удивлением увидел Алексея Воронова, выглядел он неважно, бледный и с синяками под глазами.

— Доброе утро, Иван, — немного уставшим голосом, сказал мой бывший противник.

— И тебе того же, Алексей, — садясь на кровать, сказал я. — Надеюсь пришёл не завершить начатое.

— Я же тебе говорил, что не хочу причинить тебе вреда, — поморщился молодой человек.

— Да я видел, — ухмыльнулся я. — В особенности твоё последнее заклинание.