Облом для властного или Я твой Зайчик
Шрифт:
Алена заняла место рядом с ним, чуть касаясь коленом его бедра, и Вася стал потихоньку отходить от первого шока. С благодарной улыбкой принял из Зайкиных рук чашку чая, взялся за ватрушку, откусил восхитительный кусочек, открыл глаза и чуть не поперхнулся творогом.
Четыре пары глаз неотрывно наблюдали за ним. И если девочка смотрела с обычным детским любопытством, то мальчишки так, словно он у них последних кусок хлеба отнял.
«Явился мамкины плюшки жрать. Нам самим мало»
— Ты угощайся, — хлопочет возле
А у Васи ощущение такое, словно его на прицел берут и размышляют: какую часть тела отстрелить в первую очередь?
Стоит ли говорить, что аппетит пропал, а вместе с этим и пришло понимание, что он попал по самые помидоры. И понимание это в разы усиливается, когда Алена уходит в соседнюю комнату на несколько минут, оставляя его с детками один на один.
— Так это вы подарили нашей маме тот вонючий веник? — зло сверкая глазищами нагло спрашивает Данил.
У Васи от такого наезда чуть челюсть не отвисла. Не успел он и рта открыть, чтобы осадить зарвавшегося мальчишку, как малец в желтой футболке сложил руки на груди и грозно заявил:
— Мама наша! И мы не делимся! Усек?
— Да, усек? — поддакнул его близнец и состроил серьезную мину.
Но больше всех добила маленькая принцесса.
— Эй, не пугайте дядю! Из-за вас у нас никогда не будет папы, — и подарила Васе самую очаровательную улыбку на свете, — Ты же умеешь играть в лошадку?
Луганский, чувствуя, как по спине катится холодный пот, покачал головой, на что малышка совсем не обидевшись, доверительно прошептала:
— Я тебя научу.
Неизвестно чем все это закончилось, если бы на кухню в следующее мгновение не зашла Алена. Вполне возможно солом лошадки в исполнении господина Луганского.
Зайка, мгновенно оценив ситуацию, метнула на притихших деток грозный взгляд. А эти божьи одуванчики с честными глазами усердно работают челюстями и нахваливают мамкину стряпню:
— Вкуснятинка!
— Ням-ням!
— Крутые булки, ма!
Луганский прищурился, глядя в ангельские лица детишек.
Вот ведь маленькие проныры.
Вася был готов поспорить на свой «БМВ», что они не одного Зайкиного поклонника «устранили».
— Что же ты не кушаешь? — девушка мазнула взглядом по недоеденной ватрушке, — Не понравилось?
Васе показалось или в глазах пацанов мелькнули злорадные огоньки?
— Все вкусно. Я просто объелся. Перед тем как к тебе примчаться поел основательно. Я же не знал, что ты меня с такими шикарными пирогами встретишь.
Алена недоверчиво посмотрела на него, а после зарумянилась от такой завуалированной похвалы.
Один ноль в пользу Васи!
Он не смог сдержать довольной ухмылки. Самолюбие нехило грело то, что Зайке приятны его слова.
А между тем златовласая зазноба повернулась к насытившимся до отвала детям и строго сказала:
— Кто по всему залу раскидал
Мальцы понуро опустили голову.
— Уберите за собой, пожалуйста! И на кровати тоже.
Девочка и блезницы поплелись в комнату, а Данил развалившись на стуле стал сверлить Луганского неприязненным взглядом.
— Даня! — с нажимом позвала его Алена и выразительно кивнула в сторону зала.
— Я ничего не раскидывал, — нагло заявил подросток.
— А ты, как старший пойдешь и проконтролируешь процесс.
Мальчик недовольно фыркнул, но послушно поплелся следом за младшими.
«Да уж, вот это характрец» — подумал Вася, глядя вслед его тощей спине.
Алена быстро убрала в раковину грязные кружки с тарелками, смахнула крошки со скатерти и присела напротив Луганского, глядя на него с какой-то одной ей понятной грустью.
— Ты извини, — негромко произнесла она, — Они жутко ревнуют меня к любому, кто подойдет ближе, чем на три метра.
— Ален, тебе не за что извиняться, — отмахнулся мужчина, стараясь, чтобы в голосе не проскользнула тень едкой досады.
Конечно, наличие у Зайки четырех отпрысков не сильно порадовало Луганского. Дети — это трудности. И на данном этапе их отношений явно чрезмерные. Даже факт наличия почти бывшего мужа не казался теперь таким критичным. Тут Вася хотя бы мог прогнозировать ситуацию. Но вот с детьми… Тем более такими ревнивыми.
Видимо Алена все же почувствовала некий холод в его словах. Взгляд ее потух, переместился на собственные руки без единого кольца на пальцах и она сказала:
— Знаешь, когда ты ждал меня на парковке у садика, я ведь проходима мимо… с детьми. Моя машина стояла рядом с твоей.
Вася в удивлении приподнял брови. Неужели он пропустил Зайку? Как он мог ее не узнать?
— Ты не заметил меня. Вернее, даже не посмотрел в сторону женщины, которая тащит за собой трое детишек.
— Зай, я…прости…, - неуверенно начал он, но был прерван легким покачиванием головы.
— Не извиняйся. К чему я все это говорю?
Она поднимается из-за стола, подходит к окну и, смотря куда-то вдаль в беззащитном жесте обхватывает руками предплечья.
— Мы слишком разные. Ты не узнал меня, просто по тому, что тебе даже не могло в голову прийти, что у меня есть дети. В тот день я избавила нас обоих от неловкости.
Вася молчит, потому что знает — Алена права. Если бы она тогда заявилась с вот такой оравой к нему при первой же встрече, он бы ее, конечно, подвез, но телефончик брать не стал.
— Вась, ты нравишься мне…очень, — чуть слышно шепчет она, гладя на его в упор так, что сердце замирает, — Но дети для меня всегда и везде на первом месте.
Мужчина понимает, к чему Зайка клонит. И на чай с ватрушками она позвала не просто так. Решила раскрыть все карты, так сказать. Думала, что это напугает его.