Обман и желание

Таннер Дженет

Ответа не последовало. Уже прошло больше часа после того, как миссис Брант, экономка Дины, позвонила ему по телефону и попросила приехать немедленно: почти три часа назад Дина вернулась с фабрики и заперлась в кабинете Вана.

— Я начинаю волноваться за нее, мистер Кеннеди, — сказала экономка, когда он, припарковав свой BMW на гравийной дорожке, направился к дому. — Уж не знаю, что с ней. Не знаю, что случилось, но, по-моему, что-то серьезное. Я никогда раньше ее такой не видела, по крайней мере, после гибели Вана.

— Да, я думаю, что серьезное, — сказал

Дон. После ленча с Диной он не вернулся в офис, а поехал в центр города, где ему предстояло несколько серьезных деловых встреч. Он был уже на пути домой, когда в машине раздался звонок миссис Брант. Дон никогда не поднимал трубку, сидя за рулем. Потом он перезвонил в «Вандину», чтобы узнать новости. Взволнованная Лиза рассказала ему о последних событиях, и он сразу же отправился к Дине домой. Он ехал на большой скорости, что было совсем не свойственно ему при его осмотрительности, и винил себя за то, что не оказался рядом, когда был больше всего нужен Дине.

Черт, ему всегда чем-то не нравился Стив, почему же он не прислушался к своему внутреннему голосу. Но очень легко быть мудрым сейчас, раньше он полагал, что его неприязнь спровоцирована ревностью к человеку, который вошел в жизнь Дины и сразу монополизировал ее внимание. Дон уличал в эгоизме себя и всех остальных и вовсе не гордился тем, что не любит человека, который хотя бы на время сделал Дину счастливой.

В этом, конечно, тоже была причина его бездействия. Он не хотел разрушать счастье Дины. Сейчас, столкнувшись лицом к лицу с бедой, он пожалел, что в свое время не поступил как следовало.

Что же будет дальше? Он нажал педаль газа, подгоняемый желанием поскорей увидеть Дину. Весь ее мир, когда-то столь надежный, теперь превратился в хаос. Сначала смерть Вана, потом исчезновение Розы, кража моделей из коллекции, а теперь еще и это. Все рушилось вокруг. Малейшей неприятности будет достаточно, чтобы окончательно выбить почву у Дины из-под ног.

— В чем дело? — спросил он экономку, ожидавшую его около дома и нервно сжимавшую пальцы. — Где миссис Маршалл?

— Все еще в кабинете. Она появилась с таким лицом, будто увидела привидение, бледная как полотно. Я у нее спросила: «Миссис Маршалл, что случилось?», но она мне не ответила. Она словно в коме, глаза потухшие. Я даже не знаю, услышала ли она меня, а потом она сказала: «Я пойду побуду с Ваном». «Что вы имеете в виду, миссис Маршалл?» — спросила я. Она вроде бы пришла в себя, когда говорила, но потом, опять совсем не замечая меня, направилась прямо в кабинет, и до сих пор она там. Что же с ней такое, мистер Кеннеди? Почему она так ведет себя?

— Это связано со Стивом. Вы вскоре узнаете обо всем. Но сейчас всего важнее состояние миссис Маршалл, ведь так? Я поговорю с ней.

— О, обязательно поговорите, мистер Кеннеди! Потому я и позвонила вам. Вы, наверное, единственный человек, на которого она обратит внимание. Кроме Стива, конечно, — когда я позвонила на фабрику, мне сказали, что его нет…

Она проводила Дона до самой двери, не переставая говорить, вероятно, надеясь выяснить, что произошло. Дон не отвечал ей. Единственное,

что ему хотелось бы сделать сейчас, это обдумать всю историю заново. Лиза рассказала ему, как Стив напал на сестру Розы, а потом исчез. Однако предполагали, что причиной его побега были возникшие сомнения в подлинности его личности. Что ж, с расследованием придется некоторое время подождать. Главным сейчас было самочувствие Дины.

Он постучал в дверь, позвал ее, постучал еще раз. Его подгоняло нетерпение, однако он почувствовал и страх, когда миссис Брант повторила ему слова Дины: «…пойду побуду с Ваном».

Конечно, она не наделала глупостей. Но могло же случиться так, что происшедшее серьезно повлияло на ее психику. Он знал, что она принимала снотворное, ей прописали его после смерти Вана. И она не отказалась от него до сих пор. Сказав, что хочет побыть с Ваном, имела ли Дина в виду, что ей нужно побыть в комнате, где она чувствует присутствие Вана, или ее слова имели более конкретный смысл? Дон почувствовал, как у него в висках пульсирует кровь. Он вытащил платок, отер выступивший на лбу пот и постучал еще раз:

— Дина, ради Бога, ответь мне!

Тишина.

— Дина, если ты не откроешь, мне придется ломать дверь.

— Нет! — Голос был слабый и тихий. — Пожалуйста, оставьте меня в покое.

Почувствовав облегчение, Дон через минуту снова забеспокоился, как бы она не сделала что-нибудь с собой.

— Ну не можешь же ты остаться там навсегда. — Он старался говорить убедительно. — Открой мне дверь, Дина. — Он подождал, вытирая пот со лба. — Дина, ты меня слышишь?

К своему удивлению, он услышал звук открывающегося замка.

— Все порядке, миссис Брант, я сам справлюсь, — сказал Дон твердо.

Подождав у двери, надеясь, что она распахнется, он сам толкнул ее. Дина вновь вернулась к портрету Вана и смотрела на него, не двигаясь.

Дон вошел в кабинет и закрыл дверь. Когда Дина повернулась, ему показалось, что она постарела на десять лет. Лицо было бледным. В глазах застыла боль.

— О, Дон… Ты слышал, что случилось?

— Только то, что Стив исчез. Детали выясняются.

— Он сбежал, потому что полиция искала его. Похоже, он совершил нападение на сестру Розы. А знаешь, почему? Роза обнаружила, что он нас всех обманывал. Все это время. Он вовсе не мой сын. Он американец и знал моего сына, настоящего сына. Они вместе работали. А когда сын был убит… — Ее голос сорвался. — Он забрал себе его свидетельство о рождении и удостоверение личности. Все это так ужасно, я просто не могу поверить. А ты веришь?

— Дина, дорогая, мне очень жаль.

— Не надо меня жалеть. Какой же дурой я была!

— Но ты же ничего не знала. Он всех нас провел.

— Как я тосковала все эти годы! Но я должна была догадаться, что он не мой сын! — Ее голос умолк, а Дон пытался найти слова утешения. — Но что-то мне подсказывало: уж слишком хорошо все складывается, чтобы быть правдой. Я думала, что в нем что-то будет от Вана. Конечно, в сыне должно быть что-то от отца.

«Боже мой, — подумал Дон, — она сходит с ума».