Обманчивая реальность
Шрифт:
– Плюс кофе. Кстати, может, еще чашечку?
– С удовольствием, однако на сегодня хватит, спасибо. Несколько непривычный вкус. Кстати, у вас симпатичный офис, – добавила Тисдейл, вставая.
Ева в легкой растерянности огляделась по сторонам:
– Знаете, вы первая, от кого я это слышу.
– Он небольшой, в нем почти нет отвлекающих элементов. Плюс кофе. – Тисдейл отставила в сторону чашку. – Я хотела бы вам что-то сказать.
– Говорите.
– Ваши файлы в БВБ были или отредактированы, или изъяты. Некоторые уничтожены, некоторые загадочным
– Вот как?
– Да. Но до того, как это случилось, я имела возможность ознакомиться с их содержанием – на ранних стадиях нашего внутреннего расследования. И я хочу выразить сочувствие по поводу того, что случилось с вами, и извиниться от имени организации, которую я представляю, за проявленную по отношению к вам черствость и бездушие. Это было некрасиво с нашей стороны.
– Что было, то прошло, – сухо заметила Ева.
– Верно. И все же мне не дает покоя вопрос, согласилась бы я работать с вами, поменяйся мы местами. Ответа на него у меня нет.
– Вы не причастны к той истории.
– Тоже верно. Как и мой непосредственный начальник. Директор Герц – достойный человек. Наша деятельность нередко окутана завесой секретности и порой предполагает обман, и я бы точно не смогла работать, будь на его месте кто-то другой, менее достойный. Впрочем, у вас нет причин в это верить.
– Я знаю и верю в то, что более ста двадцати человек заслуживают справедливости. И я воспользуюсь любыми доступными мне средствами, чтобы это произошло.
– Я же сделаю все для того, чтобы вам в этом помочь.
– Значит, мы с вами сработаемся.
Она подождала, пока Тисдейл ответит на звонок.
– Да-да, спасибо. Комната для допросов «Б». Коллуэйи уже здесь, – сказала она Еве.
– В таком случае хватаем оружие, и вперед.
17
Чета Коллуэй, Рассел и Одри, сидели друг напротив друга за столом в комнате для допросов. Одри явно нервничала, Рассел был настроен воинственно.
Ему было за семьдесят, однако Ева с первого взгляда поняла, что именно когда-то нашла в нем Одри Хаббард. От Рассела исходило ощущение силы, надежности, несгибаемой воли.
– Мистер и миссис Коллуэй, – спокойным голосом поздоровалась с ними Ева и, быстро пройдя к столу, села. – Я лейтенант Даллас, а это агент Тисдейл. Спасибо, что согласились приехать к нам.
– Можно подумать, у нас был выбор, – холодно отозвался Рассел и столь же холодно посмотрел на нее выцветшими голубыми глазами. – Ваши люди нагрянули к нам на ферму, хотя это частная собственность, и заявили, что мы обязаны вместе с ними лететь в Нью-Йорк. Никто ничего не объяснил, сказали лишь, бросайте ваши дела и давайте с нами. А у нас как раз урожай кабачков.
Ева была готова поклясться, что эти стены впервые слышали столь необычную жалобу.
– Не волнуйтесь, мы постараемся как можно быстрее доставить вас обратно. А сейчас хочу предупредить, что наш разговор записывается.
– Я могу что-нибудь вам предложить, прежде чем мы начнем? – спросила супругов Тисдейл. –
– Нам ничего не нужно. – Рассел с вызовом сложил на груди руки. Лицо его, обветренное и морщинистое, приняло воинственное выражение.
– Включаю запись, – объявила Ева. – Лейтенант Ева Даллас и агент Миу Тисдейл проводят допрос Рассела и Одри Коллуэй. Сейчас я зачитаю вам ваши права.
– Мы ничего не сделали, Расс, – сказала Одри и, потянувшись через стол, пожала мужу руку. Он в свою очередь нетерпеливо похлопал ее по руке:
– Не переживай, Одри. Они лишь пытаются нас запугать.
– С какой стати мне это делать? – возразила Ева и, зачитав их права, поинтересовалась, все ли им понятно.
– У нас есть право заниматься своим делом. Что мы и делаем.
– Я это ценю, мистер Коллуэй. Но, занимаясь своим делом, вы, как мне почему-то кажется, не могли не слышать про два теракта, случившиеся здесь, в Нью-Йорке.
– Об этом день и ночь кричат с экрана.
– Легко могу себе представить.
– Да, но при чем здесь мы? Нас там не было.
– Вот как? А вот ваш сын Льюис Коллуэй был. В баре «Виски с содовой», где произошел первый теракт. Он ушел оттуда за считаные минуты до того, как все случилось.
– Лью там был? – Одри схватилась за горло и крошечный золотой крестик, висевший у нее на шее.
– Разве вы не знали? – Ева слегка отклонилась на спинку и пару раз качнулась на стуле. – Ведь об этом день и ночь кричат с экрана. У вас же есть сын, который не просто живет и работает в Нью-Йорке, а буквально в паре кварталов от этих самых кафе и бара. И вам даже в голову не пришло связаться с ним, убедиться, что с ним все в порядке.
– Я…
– Откуда нам было знать, что это случилось рядом с работой?! – рявкнул Рассел. – Мы понятия не имеем, что и где происходит в вашем Нью-Йорке. Мы никогда в нем не были раньше и сейчас не в восторге от того, что оказались здесь.
– Вы ни разу не приехали проведать сына? – удивилась Тисдейл своим самым нежным, проникновенным тоном.
– Он сам уехал в это безбожное место. У нас же нет ни времени, ни средств приезжать сюда. Тем более он навещает нас.
– С ним все в порядке? – подала голос Одри. – Я пыталась дозвониться до него, но он не берет трубку. Прошлым вечером Лью прислал мне текстовое сообщение, успокоил, написал, что с ним все в порядке, но он страшно занят. Вы же говорите, что он был там, в том самом баре, где все это случилось.
– Все верно, со своими коллегами. Один из них потом погиб.
– О ужас! – ахнула Одри и прикрыла рот руками. – Да упокоит Господь его душу.
– Погибли и другие его коллеги. В кафе, где произошел второй теракт, также погибли люди.
– Господи, Расс, это какой-то кошмар. Мы непременно должны его проведать. Он наверняка теперь сам не свой и страшно переживает.
– Видно, не слишком переживает, раз умолчал о том, что погиб тот, с кем он бок о бок проработал несколько лет. Тот, с кем он за считаные минуты до трагедии сидел в одном баре.