Обмани лжеца

Серова Марина Сергеевна

— Кто?

— Бывшая жена Крючкова.

— И при чем здесь Лера?

— Просто они тогда разводились, вот Евгений Павлович и упустил что-то в материалах дела. Таково мое лично мнение. Возможно, я ошибаюсь.

«Значит, они в разводе уже три года, — подумала я про себя. — Как только Женька стал свободным, его карьера пошла в гору». Серебров рассказывал о последнем деле, по которому вчера была поставлена жирная точка в суде, но я слушала его вполуха. Меня одолевали совсем другие мысли.

— Со стороны прокурора было два свидетеля, а с нашей

ни одного. Я сначала не понимал, почему Евгений Павлович не захотел уравновесить наши силы. Нам тоже было кого вызвать в суд для дачи показаний. Но когда Крючков послал меня в поликлинику, я все понял. Оказалось, что один свидетель обвинения сильно близорук, но очки не носит, а второй во время ДТП лежал в больнице… Правда, круто? — спросил Серебров.

Я половину из сказанного пропустила, поэтому сказала:

— Эх, Саша, знал бы ты, что на самом деле было круто!

— Что?

— Вечеринки, на которых диджей Крюк заставлял отплясывать, не щадя своих ног, даже самых скучных «ботаников» и преподов с учеными степенями. Ты и представить себе не можешь, сколько килограммов страз, пайеток и прочей мишуры опадало с одежды на пол после его танцевальных марафонов!

— Да, талантливый человек талантлив во всем, — впечатлился Серебров.

— Просто если Крючков чем-то увлекается, то погружается в это целиком… Ладно, Саша, воспоминаний на сегодня хватит. Ты хорошо понял нашу задачу? Если вопросы есть, то задавай их сейчас.

— Вроде бы все ясно. Да, Евгений Павлович мне сказал, что у тебя, наверное, закончились деньги…

— Какие деньги? — От удивления я даже оторвала глаза от дороги и посмотрела на пассажира.

— На накладные расходы. Он велел мне передать кое-что. — Саша достал бумажник.

— Не спеши, тебе придется сегодня расплачиваться с людьми, если мы, конечно, найдем подходящий контингент.

— Ладно, потом так потом. — Помощник адвоката убрал бумажник обратно в карман. — Полина, а как ты узнала про эту «биржу труда»?

— От Люси с Васей.

— Твои знакомые бомжи раньше здесь жили?

— Нет, они коренные горовчане, но до них слух дошел, что в областном центре есть своеобразная биржа труда, где собираются безработные, нищие и даже околопреступные элементы. Их нанимают по дешевке на стройки, уборку мусора, сельхозработы, а также для выполнения эксклюзивных услуг, например таких, как требуются нам.

— И что, даже киллера нанять можно?

— Не думаю, иначе бы там всех давно пересажали. У «биржи» есть «крыша», которая следит за порядком. — Я зарулила на парковку и спросила: — Саша, ты когда-нибудь носил усы?

— Нет, они мне не идут.

— Откуда ты знаешь, что они тебе не идут, если ты их даже не отращивал?

— Вообще-то была как-то попытка, но моей девушке мои усы не понравились. А ты что задумала? — Серебров испуганно покосился на пакет, который я взяла с заднего сиденья. — Усы хочешь мне приклеить? Нет, я не согласен. Лучше кепку надену и очки… Как Евгений Павлович тогда, когда мы за Степановым следили.

— Денек

сегодня не солнечный, очки не подойдут. Поэтому без усов тебе не обойтись. В нашем деле конспирация — правило номер один. Саша, не переживай, я не какая-нибудь доморощенная гримерша из любительского театра, а курсы визажистов с отличием закончила. Все будет сделано на профессиональном уровне. Так, повернись ко мне… Все понятно, лицо у тебя вытянутое, поэтому усы нужны такие, чтобы визуально округляли овал. Знаешь, я бы еще бородку тебе приделала, чтобы смягчить резко очерченные скулы.

— Что?..

— Успокойся, с бородой слишком долго возиться, так что ограничимся одними усами.

— Полина, а что это за клей? — Александр уставился на тюбик в моих руках.

— «Супермомент», — пошутила я.

Но помощник адвоката был не в том состоянии, чтобы оценить мой юмор.

— Как «Супермомент»? А как же я потом усы отлеплять буду? Будет же больно!

— Конечно, больно, но придется потерпеть.

Ох уж мне мужчины… Знали бы они, что испытываем мы, женщины, когда пользуемся восковыми полосками для эпиляции! Хотя им лучше этого и не знать.

— Полина, я отказываюсь от такой кардинальной смены имиджа. Ты даже можешь нажаловаться на меня Евгению Павловичу, но…

— На, — я протянула Сашке тюбик.

— Зачем?

— Прочитай, что там написано, если, конечно, зрение позволяет тебе читать такой мелкий текст.

Серебров взял клей и стал читать инструкцию по его применению.

— Ну, если он смывается водой с мылом, тогда ладно… Приклеивай! — разрешил Александр.

— Сиди и не дергайся.

Процедура по созданию нового образа оказалась недолгой и безболезненной, а результат превзошел все ожидания. Сашка рассматривал себя в маленькое зеркальце и не переставал удивляться:

— Неужели это я? Надо же, я на горца стал похож… — Серебров достал из кармана мобильник и попросил: — Сфотографируй меня для прикола.

— Подожди, сейчас прическу подкорректирую. — Я взлохматила ему волосы и зафиксировала их гелем. — Вот теперь можно делать фото на память. Скажи «сыр»…

— Чи-и-из, — протянул Сашка, состроив белозубо-оптимистичную улыбку. Потом посерьезнел: — Давай еще раз, без улыбки, как на паспорт.

Я щелкнула его второй раз.

— Ну все, забирай мобильник, хватит дурачиться, — сказала я, достала из сумки парик и вскоре стала жгучей брюнеткой с длинными прямыми волосами.

— У вас, женщин, все так просто: надел парик — и сразу другой образ.

— Александр, а ты не слишком наблюдательный, — пожурила я помощника адвоката.

— В каком смысле?

— Какого цвета у меня глаза? — спросила я, отвернувшись от него.

— Серые.

— Ты уверен?

— Да, я запомнил.

Я развернулась и уставилась на Сереброва.

— Ох, ничего себе! Карие. Неужели я что-то перепутал?

— Нет, Саша, у меня на самом деле серые глаза, но сегодня утром я надела контактные линзы. Странно, что ты этого не заметил.