Обмани меня дважды
Шрифт:
— Бляяяяяяяяядь.
Ободренная его реакцией, снова погладила его по всей длине, пока он не застонал, толкая бедра вперед. Наклонился и расстегнул брюки, затем спустил боксеры и направил мою руку к своему члену.
— Это нормально?
Хриплый скрежет в его голосе заставил меня вздрогнуть.
— Да, — прошептала я, позволяя ему направлять мои движения, когда он обхватил обеими нашими руками свой член. Мне хотелось бы видеть больше, чем неясные очертания, но знала, что потеряла бы самообладание, если бы мы могли как следует разглядеть друг друга. Здесь, в этом темном,
Я не позволяла себе думать о своей неопытности или о том факте, что существовала вероятность того, что кто-то может войти и найти нас. Сосредоточилась на скольжении наших рук по его члену и на том, как он водил: сильнее и быстрее, стремясь к своему освобождению. Когда он кончил, его горячая сперма пропитала наши руки, то упал вперед, прижавшись лбом к двери, тяжело дыша.
— Что мы делаем?
У меня не было ответа.
Мы молча вымылись, по максимуму использовав лабораторные раковины и бумажные полотенца, прежде чем он исчез за дверью, не сказав мне больше ни слова. Когда в конце концов я вернулась в класс английского и скользнула на свое место, его нигде не было видно.
Сказать, что Картер морочил мне голову, было бы преуменьшением. Я не могла ясно мыслить, когда была рядом с ним, и то, как он вел себя со мной, и то, что произошло раньше: у меня закружилась голова. И не только это, но я не знала, поверила ли ему, когда он настаивал, что не имел никакого отношения к тому, чтобы взять деньги. Я хотела этого. Проблема была в том, что если это был не он, то кто же это был?
Собрав свои вещи, я направилась к своему шкафчику, мое настроение было подавленным. Обычно в понедельник я направлялась в драматический кружок. Но теперь, когда это у меня отняли, мои понедельники стали удручающе понедельничными. Когда я приблизилась к своему шкафчику, то заметила Дилана, ожидающего меня с широкой улыбкой на лице. Когда я поравнялась с ним, его улыбка стала еще шире.
— Миссис Уитталл хочет поговорить с тобой. Пошли.
При его словах во мне вспыхнула надежда. Неужели все это было ошибкой? Я поспешно запихнула свои вещи в шкафчик, прежде чем последовать за ним через школу в кабинет, принадлежащий заведующему драматическим отделением.
— Она ждет тебя. Приходи и найди меня потом. — Дилан просиял мне, и я не смогла удержаться от ответной улыбки.
Я услышала «Войдите» почти сразу, как только постучала в дверь. Войдя в комнату, я обнаружила миссис Уитталл, которая сидит за своим столом, сложив пальцы домиком, и смотрит на меня поверх очков.
— Не нужно садиться. Я буду кратка в этом. Как только деньги будут возвращены, вы можете возобновить свою должность художника по костюмам. Однако, если это произойдет снова, вы будете немедленно отстранены, и у меня не будет другого выбора, кроме как отметить это в вашем личном деле. — Она подняла руку, когда увидела, что я открыла рот, чтобы заговорить. — Никаких возражений. Единственная причина, по которой я так снисходительна к тебе, это твой предыдущий послужной список и ситуация с уходом твоего дяди. А теперь вы свободны. Считаю, что куртку Ксавьеар нужно поправить, так что вы можете
— О.…да. Хорошо. Извините. Спасибо, — пробормотала, развернулась и вышла из офиса. Замешательство боролось с восторгом. Деньги были возвращены. Кем?
Рухнув в кресло в кладовке для костюмов, я начала доставать из ящиков принадлежности, готовая приступить к работе. Горло прочистилось, и я подняла голову, чтобы увидеть Дилана в дверях, ухмыляющегося мне.
— С возвращением. — Он сделал шаг в комнату и присел на край швейного столика.
— Ты что-нибудь знаешь об этом? — Схватив горшочек с булавками с задней стороны стола, я отвинтила крышку, затем повернулась к нему лицом.
— Не сердись. — Его улыбка внезапно померкла, и он стал тем же неуверенным, испуганным парнем, которого всегда знала. — Я.…я богат, Рэйни. С заменых денег не было никаких проблем.
— Дилан! — Я в шоке уставилась на него. — Ты не можешь этого сделать! — Это уже сделано. — Скрестив руки на груди, он строго посмотрел на меня.
Что я должна была делать?
— По крайней мере, позволь мне отплатить тебе. — Даже когда я это сказала, то понятия не имела, как на самом деле этого добьюсь.
Он взял со стола катушку ниток и покатал ее по ладони.
— Серьезно, не волнуйся об этом. Я больше не хочу слышать никаких разговоров о том, что ты мне отплатишь, хорошо?
— Я не могу позволить тебе сделать это. — Посмотрев на него, покачала головой, и он пожал плечами.
— Ничего страшного. Разве друзья не могут сделать что-нибудь приятное для своих других друзей?
— Они могут, но это большие деньги. Пожалуйста, позволь мне вернуть тебе деньги. Это может занять у меня некоторое время, но верну все до последнего пенни.
Он вздохнул, смирившись.
— Ты же не собираешься отказаться от этого, не так ли? Хорошо, можешь отплатить мне, если тебе от этого станет легче. Но можешь ждать столько, сколько тебе нужно, и ты ничем не обязана.
Я откинулась на спинку стула, успокоенная его словами.
— Я не могу выразить тебе свою благодарность, Дилан. Это так великодушно с твоей стороны.
— Для чего нужны друзья? Я знал, как ты расстроена и как много это значит для тебя.
С последней улыбкой он оставил меня шить.
20
Дилан был достаточно любезен, чтобы высадить меня у дома, за что я была благодарна, так как понятия не имела, где нахожусь с Картером, особенно после всего, что произошло в последнее время, и не хотела рисковать: быть сбитой им снова. Мой разум лихорадочно работал, думая о том, как вернуть деньги. Лежа на кровати, взяла свой телефон и отправила Лене сообщение.