Обманщица
Шрифт:
Подняв глаза, она увидела, что неподалеку стоит Люк и смотрит на нее. Лицо его было непроницаемым. Не останавливаясь, она продолжала проповедь:
— Только живя по слову Господню, найдем мы счастье истинное и долговечное. Здесь находятся ответы на все ваши горести. — Она почтительно коснулась Библии. — Доверьтесь ей и никогда не обманетесь… Выходите же вперед, братья и сестры, и покайтесь в грехах своих. Господь простит тех, кто раскается и изменит свою жизнь, — призывала она. Голос ее утешал и успокаивал. Выражение
Коди склонила голову в ожидании. Один маленький мальчик подбежал и потянул за юбку. Она опустилась перед ним на колени и, взяв его ручки в свои, заговорила с ним тихим ласковым голосом.
Люк стоял поодаль, так что, когда она начала разговаривать с ребенком, едва мог расслышать их слова.
— Как тебя зовут? — спрашивала Коди.
— Карлос, — ответил малыш.
— Благослови тебя Бог, Карлос. — Она видела, что он стесняется говорить с ней, и постаралась его ободрить: — Что ты хотел мне рассказать? Что-то важное?
Он с серьезным видом кивнул:
— Я разозлился на Эстебана и украл его игрушечного солдатика.
— Тебе стало лучше, после того как ты его взял?
— На какое-то время, — честно сказал он.
— Почему ты сейчас рассказываешь мне об этом?
— Потому что вы сказали, что воровать нехорошо.
— Так и есть. Эта игрушка все еще у тебя?
— Да, сестра Мэри, — признался он, опуская глаза. Он ощутил первый укол совести.
— Тогда отнеси эту игрушку Эстебану и скажи, что просишь прощения. Скажи ему, что больше не станешь красть. Можешь так поступить?
Карлос с трудом глотнул:
— Это трудно…
— Что именно? Сказать ему, что просишь прощения, или больше не красть?
— И то и другое, — жалобно ответил он.
— Быть хорошим иногда очень трудно, — объяснила она, — но награда за это больше, чем ты можешь себе представить. — Она ласково коснулась его щеки. — А теперь беги и сделай все, как надо. Ты будешь потом гордиться собой, и мама будет тобой гордиться.
Она подняла глаза и увидела, что одна из женщин внимательно наблюдает за ней.
— Ваш Карлос — хороший мальчик. Ему повезло, что у него такая любящая мать.
— Спасибо, сестра Мэри.
Мальчишка побежал делать то, что она велела, а мать поспешила за ним.
Коди подождала еще немного, хотя особо не надеялась на то, что кто-то еще выйдет на покаяние. Женщины настороженно смотрели друг на друга и на нее. По крайней мере она обрадовалась, что дети отнеслись к ее словам серьезно. Она снова посмотрела на Люка. Он все еще был здесь и внимательно наблюдал за происходящим.
— Если нет больше никого, кому хотелось бы сегодня покаяться, то наше моление окончено. Радуйтесь красоте Божьего воскресенья. Сохраните слово Его в
Продолжая прижимать к груди Святую книгу, она оставила собравшихся и направилась назад, в хижину.
— Очень милая проповедь, сестра Мэри, — небрежно сказал Люк. Он нагнал ее и пошел рядом. Сегодня она не казалась такой злючкой, а как ласково она говорила с детьми…
Коди искоса взглянула на него:
— Если б я на самом деле хорошо проповедовала, то сумела бы убедить вас покаяться в грехах ваших и тем облегчить душу.
— Вы считаете, я в этом нуждаюсь? — Он поднял брови, изображая удивление.
— Если все, что я слышала об этой банде, правда, то, безусловно, вам надо как следует отстирать полотно вашей души. Вам нужно вытащить на свет самые темные свои тайны и молить Бога о прощении.
Люк лукаво улыбнулся:
— Вы не знаете, где можно найти ближайшего отца-исповедника?
Коди почувствовала, что заводится.
— Я, между прочим, в своей жизни выслушала много исповедей.
— А что, если я скажу вам, что не делал ничего заслуживающего покаяния? — Он едва сдерживал смех.
— Тогда я отвечу, что вам нужен кто-нибудь, кто объяснит вам разницу между дурным и хорошим, — возразила она. — Если когда-нибудь надумаете исповедаться, я охотно вас выслушаю.
— Но, сестра Мэри, я невинен, как новорожденный младенец. — В синих глазах сверкали веселые искорки.
Она остановилась и посмотрела на него в упор:
— Тогда что же вы здесь делаете?
Он пожал плечами.
— Здесь ничем не хуже, чем где-нибудь еще, — уклончиво ответил он и тут же перешел в наступление: — А как насчет вас, сестра Мэри? Почему вы странствуете из города в город, никогда не задерживаясь в одном месте надолго? Почему не хотите осесть, обзавестись домом? Почему у вас нет ни мужа, ни детей?
— Потому что я была призвана. Мой отец побуждал меня прислушиваться к своему сердцу, и оно повелело мне. Не буду отрицать, порой мне бывает очень тяжело, — впервые она говорила ему чистую правду. Говорила как Коди Джеймсон, а не как сестра Мэри.
— А как насчет того, чтобы самой исповедаться? Вы когда-нибудь признавались кому-либо в своих ошибках?
— В своих грехах и ошибках я признаюсь Господу Богу. Вам же скажу, что самой большой моей слабостью, величайшим недостатком, является потребность увидеть торжество справедливости на этом свете. Я хочу, чтобы каждый получил по делам своим. К несчастью, то, чего я хочу, и то, что происходит в жизни на самом деле, часто резко отличается. — Она подняла на него глаза, всматриваясь в четкие черты сильного красивого лица, поражаясь, как это он может быть убийцей. У него был такой добрый взгляд.