Обманщик
Шрифт:
Лицо ирландца заполнило почти всю стену.
– Не глупите, – сказал Маккриди. – Он отошел от дел годы назад. Давно сошел со сцены.
С экрана сквозь очки в тяжелой оправе на них смотрели усталые глаза. Седые волосы, нахмуренные брови.
– Снимите очки, – сказал Раус. – Дайте ему карие контактные линзы.
Оператор выполнил указания. Очки исчезли. Голубые глаза стали карими.
– Когда был сделан этот снимок?
– Лет десять назад, – ответил оператор.
– Состарьте его на десять лет. Пореже волосы, побольше морщин, добавьте второй подбородок.
Оператор ввел все изменения.
– Покрасьте волосы в черный цвет. Сделайте из него жгучего брюнета.
На экране редкие седые волосы почернели. Раус присвистнул.
– Всегда сидел один в углу террасы, – сказал он. – В «Аполлонии». Ни с кем не разговаривал, никому не навязывался.
– Стивен Джонсон был начальником штаба ИРА, старой ИРА, двадцать лет назад, – пояснил Маккриди. – Через десять лет после грандиозного скандала с новым поколением вышел из организации по политическим соображениям. Сейчас ему шестьдесят пять лет. Продает сельскохозяйственные машины в графстве Клэр, черт бы его побрал.
Раус усмехнулся.
– Когда-то был асом, поругался с начальством, ушел со скандалом, всем известно, что теперь оставлен за бортом, для тех, кто у власти – неприкасаемый. Вам это никого не напоминает?
– Иногда, господин Раус, вы можете даже проявлять сообразительность, – признал Маккриди.
Он позвонил своему другу, который работал в ирландской полиции. Принято считать, что в борьбе с терроризмом контакты между ирландской Гарда и Интеллидженс Сервис ограничиваются обменом официальными сообщениями. На самом же деле отношения между профессионалами часто бывают более теплыми, чем хотелось бы некоторым твердолобым политикам, да и сотрудничают они теснее, чем считается.
На этот раз сотрудника ирландского специального отдела разбудили дома, в Рейнлаге. Ирландский друг не подвел Маккриди и отозвался уже во время завтрака.
– Он отдыхает, – сказал Маккриди. – Из местной Гарды сообщили, что он увлекается гольфом и изредка уезжает поиграть. Обычно в Испанию.
– В южную Испанию?
– Возможно. Почему вы спрашиваете?
– Помните гибралтарское дело?
Такие операции остаются в памяти надолго. Отряд полка специального назначения ликвидировал – быть может, слишком поспешно, но навечно – трех террористов ИРА, которые собирались взорвать в Гибралтаре мощную бомбу. Террористы прибыли в Гибралтар из Коста-дель-Соль под видом туристов. Тогда испанская полиция и контрразведка очень помогли британцам.
– В то время ходили слухи, что террористов было четверо, только четвертый остался в Испании, – вспоминал Раус. – А возле Марбельи сколько угодно площадок для гольфа.
– Мерзавец, – выдохнул Маккриди. – Закоренелый мерзавец. Опять взялся за старое.
Еще до полудня позвонил Билл Карвер. Маккриди и Раус поехали в американское посольство. Карвер встретил их в вестибюле и провел в свой офис в подвале здания, где находилась хорошо оборудованная просмотровая комната.
Спутник сделал все, что от него требовалось. Он неторопливо проплыл в космосе над восточной Атлантикой, и его камеры с мощными телеобъективами за один оборот запечатлели полосу шириной больше ста миль к западу от берегов Португалии, Испании и Франции.
По совету своего друга из компании «Ллойд» Маккриди попросил
– Спутник фотографирует все, что хоть немного больше жестянки из-под кока-колы, – похвастался Карвер. – Начнем?
В указанном Маккриди районе оказалось больше ста двадцати судов. Почти половина из них были рыболовными. Их Маккриди сразу отбросил, хотя понимал, что, возможно, позже придется к ним вернуться. В Бремерхафене был причал и для рыболовных судов, однако там разгружались только немецкие рыболовы, и иностранное судно, прибывшее не с рыбой, а с другим грузом, выглядело бы по меньшей мере странно. Маккриди оставил без внимания также четыре пассажирских лайнера и отобрал для более детального анализа грузовые суда и несколько больших роскошных частных яхт. Итого оказалось пятьдесят три заслуживающих внимания объекта.
Раз за разом Маккриди просил увеличить изображение, пока крохотная блестящая точка в безбрежном океане не разрасталась до размеров большого экрана. Все трое всматривались в мельчайшие детали фотографий. Некоторые корабли шли обратным курсом, но тридцать одно судно направлялось на север, к Ла-Маншу.
В половине третьего Маккриди попросил задержать очередное изображение на экране.
– Меня интересует тот человек, – сказал он, обращаясь к оператору Карвера, – что стоит рядом с мостиком. Можно его приблизить?
– Пожалуйста, – ответил американский оператор.
Грузовое судно было сфотографировано накануне вечером, незадолго до заката, возле мыса Финистерре. Один из матросов был занят своими обычными делами на палубе бака, а мужчина, стоявший возле мостика, смотрел на него. На экране изображение судна увеличивалось на глазах, а четкость не ухудшалась. Наконец корма и нос исчезли, не уместившись на экране, зато заметно выросла фигура мужчины рядом с мостиком.
– С какой высоты это снято? – заинтересовался Раус.
– Сто десять миль, – ответил оператор.
– Здорово. Вот это техника, – восхитился Раус.
– Обратите внимание на лицензионную пластинку, – гордо заметил американец. – Вполне можно прочесть.
Это грузовое судно было сфотографировано больше двадцати раз. Когда изображение мужчины возле мостика заняло большую часть экрана, Раус попросил показать на экране один за другим все снимки при том же увеличении. Человек на экране, казалось, ожил и задвигался рывками, как в кинематографе викторианской эпохи.
Он отвернулся от матроса и перевел взгляд на море, потом снял фуражку и ладонью провел по редким волосам. Может быть, в этот момент над судном пролетала морская птица или внимание мужчины привлекло что-то другое, но он поднял голову.
– Стоп, – скомандовал Раус. – Ближе.
Оператор увеличивал изображение, пока черты лица мужчины не стали расплываться.
– Нашли, – шепнул Маккриди Раусу. – Это он. Джонсон.
Из-под редких, черных как смоль волос на них смотрели с экрана усталые, много повидавшие глаза. Старик, предпочитавший угловой столик на обеденной террасе в «Аполлонии». «Бывший».