Обманутая в бикини
Шрифт:
Сол никогда ее так не целовал, если это вообще можно назвать поцелуем.
— Высуни язык, — хриплым голосом приказал Гордон.
Зоя мгновение колебалась, потом послушалась, слегка вздрогнула, когда коснулась кончика его языка, и все тело ее резко выгнулось, когда он вдруг засосал ее язык в рот.
Он выпустил ее, поднял голову и нахмурился. Зоя чуть отодвинулась в сторону.
— Что? — спросила она.
— Тебе это не нравится?
— Я… я не уверена, — призналась она. — Но не останавливайся. Продолжай.
Он рассмеялся низким, удивительно
— Не бойся. Я ждал этого мгновения с тех самых пор, как ты мне вчера улыбнулась. Я весь день ни о чем думать не мог, кроме тебя.
— Я тоже… — призналась она.
— Я рад. Давай не будем больше говорить. — Его голова вновь опустилась, и Гордон принялся целовать ее уже настоящими, глубокими, тянущими поцелуями, от которых кровь стучала в висках, а все тело изгибалось в сладострастной истоме.
Она стонала, когда он оторвал свои губы от ее лица, стонала, когда он легко потерся своим подбородком о ее грудь. Ее мигом отвердевшие соски горели огнем. Гордон поцеловал один, а затем втянул его в рот, так, как ей снилось.
Словно электрическая искра прошла сквозь ее живот и ударила между бедер. Зоя вскрикнула и выгнула спину, откинув руки за голову и цепляясь ими за собственные волосы. Гордон моментально остановился, поднял ее руки еще выше над головой, потом вернулся к прерванному занятию, но его губы занялись уже другой грудью, при этом рукой он сжал ее, втискивая сосок в рот. Вторая рука Гордона заскользила по ее животу. Эффект был потрясающий. Остатки благоразумия бесследно испарились. Зоя извивалась, кричала от сумасшедшей смеси наслаждения и боли. Именно боли, потому что время от времени он сжимал ее сосок зубами. Она быстро ощутила прелесть этого мучительного удовольствия и только боялась, как бы он не прекратил свои эксперименты.
Но вот рука, что лежала на ее животе, отправилась вниз, через влажное переплетение волос, которые прикрывали самую тайную часть ее тела. За рукой последовали его губы, ненадолго остановившись на пупке. Гордон облизал его острым кончиком языка, в то время как его всезнающие пальцы разделили ее лепестки и винтовым движением вошли внутрь. Зоя судорожно ловила ртом воздух и скрипела зубами. А он трогал и изучал ее даже более изобретательно, чем делал это в ее сновидении, и всегда точно знал, где и как доставить ей самое изысканное и одновременно почти невыносимое наслаждение. Зоя больше не думала, только чувствовала и растворялась в своих ощущениях.
— Давай, — умоляла она, мотая головой из стороны в сторону. — О, пожалуйста…
Он ответил тем, что положил ее левую ногу себе на плечо и прижался губами к тому месту, где только что были его ловкие пальцы. Подхватив ее под ягодицы, он сильным движением оторвал бедра Зои от кушетки, языком раскрывая лоно еще сильнее…
О Боже!
Сол никогда с ней не делал такого. Никогда. Она и не хотела, чтобы он это делал. Сама мысль о подобных безобразиях вызывала в ней отвращение. Гордон показал ей это во сне, но недолго, и тогда это Зою не возмутило, то был просто сон…
А наяву, как ни парадоксально, никакого
Да, да, жаждала она. Туда! Туда!
Он сильно щелкнул языком по ее набухшему клитору, и она взвизгнула. Еще один щелчок. Потом еще один. Зоя стиснула зубы так сильно, что у нее едва не свело челюсть. Она вот-вот кончит. Еще одно такое касание языком — и все.
Не тут-то было. Гордон придумал кое-что посложнее. Обхватив губами горящий напряженный выступ ее плоти, он втянул его в рот. Очень резко.
Зоя закричала, а затем словно разбилась на мелкие части. Оргазм, несравнимый ни с чем, что она испытывала прежде, настиг ее, терзая и мучая. Спина выгнулась дугой. Рот широко открылся. Голова раскололась на тысячи ослепительно ярких звезд. Спазмы шли волна за волной, и, наконец, все затихло.
Гордон поднял голову и посмотрел на нее одновременно самодовольно и виновато.
— Мне придется оставить тебя на пару минут. Схожу в ванную, — застенчиво сказал он. — Твой… энтузиазм… э-э-э… меня тоже захватил, и я не смог удержаться. Но ничего страшного. В следующий раз получим удовольствие вместе, по-настоящему, и это продлится гораздо дольше, я уверен. Пожалуйста, не уходи, — добавил он, звонко поцеловал ее ягодицы, а затем аккуратно снял ее ногу с плеча и нежно опустил обратно на кушетку.
Зоя застыла в легкой истоме, даже не в силах опустить вторую ногу, которая так и болталась в воздухе, оставляя лоно раскрытым. Руки по-прежнему лежали за головой. Она чувствовала себя изумительно. Откуда ни возьмись снова пробудился голос разума. Он повторял, что надо подняться, как-нибудь извиниться и уйти домой. Но ни сил, ни желания сделать это у Зои не было.
Гордон сказал: в следующий раз. Это значит завтра или попозже сегодня, после того, как он отдохнет? Зоя знала, что любому мужчине нужно время, прежде чем он сможет заняться любовью опять. Хотя бы это она о мужчинах знала точно.
Она фыркнула, осознав, в каких выражениях думала о том, что Гордон с нею делал. Ведь это не имело никакого отношения к любви. Секс, тот самый «просто секс», которым Сол занимался с грудастой блондинкой. Но даже признав, что это именно так, сексом с Гордоном Зоя все равно наслаждалась гораздо сильнее, чем любовью с Солом.
Сделав это открытие, Зоя слегка удивилась. Она всегда верила, что любовь делает секс гораздо полнее, значительнее и ярче. Секс с Солом был лучше, чем секс с Джорджем, — грубым, примитивным и просто нелепым!
Дверь ванной открылась, и Гордон вернулся в комнату, мгновенно разрушив все Зоины построения.
Он был обнажен. И, к ее изумлению, его член снова стоял.
Зоя не могла оторвать от него взгляда. Ее фантазии определенно недооценили этот орган.
— Мне показалось, ты сказал, что ты уже… хм… — Ее голос задрожал, когда Гордон приблизился к ней.
— Ну, всякое бывает после долгого воздержания. Время переместиться в будуар, — ответил он и подхватил Зою под спину одной рукой.