Обманутая

Баррет Мария

– Благодарю тебя, Джеймс.

Не обращая внимания на ее сарказм, он продолжал:

– Нет никаких сомнений, что Алан – большой гвоздь в деловых кругах. И если ты сможешь убедить кого-нибудь, что он одобрит твои начинания, то можешь вообще остаться там.

Ливви ждала, пока он закончит свою тираду. Лицо ее оставалось спокойным.

– Это, наверное, с похмелья?

Джеймс пожал плечами. Он понимал, что был очень груб, но ему не хотелось оставаться одному. Это раздражало его. Он чертовски хорошо знал, что когда Ливви уедет, то он вряд ли откажется от чудовищного желания позвонить Хьюго.

– Извини,

Ливви! – неохотно проговорил он. – Я так надеялся провести этот уик-энд с тобой вдвоем. Желаю удачи! Я понимаю, что значит для тебя эта работа.

Он подошел, чтобы поцеловать ее. Ливви прислонилась головой к его плечу. Он стал гладить ладонью ее шелковистые волосы. Ей вдруг захотелось заплакать. Правда ли, что она из тех женщин, для кого работа является смыслом жизни? Но как пуста была бы ее жизнь без работы! Почему?

– Увидимся завтра, – сказал тихо Джеймс.

Она подняла голову и кивнула в ответ. Ей было уютно в его объятиях, но она с облегчением вздохнула, когда он нежно отстранил ее от себя. Она наклонилась, подняла кейс, компьютер, сумку с вещами для уик-энда и повернулась к двери.

– Удачи тебе.

– Спасибо. – Она улыбнулась и, послав воздушный поцелуй, вышла из комнаты. Через несколько минут Джеймс услышал, как хлопнула входная дверь. Задребезжал старенький лифт. Он вернулся в спальню и стал одеваться.

Уже было больше одиннадцати, когда Джеймс подошел к телефону, чтобы позвонить Хьюго. Не меньше часа он боролся со своим желанием. Но как бы он ни старался освободиться, мысль о звонке не оставляла его. Когда он поднял трубку и стал набирать номер Хьюго, все сомнения улетучились. Положительно, он не желал больше копаться в себе. Внутренний голос, твердивший, что Хьюго опасен, заткнулся. Джеймс всегда умел забывать о том, что стояло между ним и его удовольствиями и радостями. Все, что мешало, небрежно отбрасывалось им – как песок, брошенный против ветра.

Хьюго сидел в постели, прислонившись к паре подушек, читал «Телеграф» и слушал музыку. Он расслабился, был чрезвычайно доволен собой и, читая, постукивал в такт мелодии голой пяткой по постели. Когда зазвонил телефон, он потянулся к тумбочке у кровати и взял трубку.

– Алло?

– Хьюго? Доброе утро, это Джеймс.

Хьюго отбросил газету, снова откинулся на подушки и медленно, торжествуя, улыбнулся:

– Привет, Джеймс.

После долгих недель своей осторожной и беспрерывной охоты он наконец-то поймал добычу. Джеймс теперь не уйдет – он в капкане! Джеймс в капкане, Ливви – на крючке! Вот он, настоящий спорт джентльмена. Сдерживая радость, он спокойно сказал:

– Благодарю за вчерашний вечер, Джеймс! А как чувствует себя Ливви?

– Она отправилась в Кент. Ей так понравилась та идея, которую ты подсказал, что она решила ее обсудить со старыми друзьями отца, – ответил раздраженно Джеймс, не сумев скрыть свою злость.

– Правда?

– Да, самая настоящая. Ты не специально это сделал? – Джеймс улыбнулся в трубку.

Хьюго рассмеялся, подумав: «Ты льстишь себе, Джеми, мой мальчик!» Но вслух сказал:

– Ладно… Я предполагаю, что ты не откажешься приехать ко мне. Почему бы не позавтракать на балконе?

Джеймс посмотрел на сверкающее, голубое ледяное январское небо.

– Б-рр…

Мы будем завтракать в пальто или без?

– На твое усмотрение.

– Порядок! Я буду через час.

– Тогда увидимся. – Хьюго улыбнулся и, больше ничего не говоря, повесил трубку. Потом позвал: – Нэт! – Не дождавшись ответа, опустил ноги на пол, встал и снова крикнул: – Нэт!

Дверь ванной комнаты открылась, и молоденький черноволосый юноша, полная противоположность Джеймсу, повернул свое очаровательное лицо к Хьюго. Он стоял у зеркала, собираясь бриться.

– Нэт, я пригласил кое-кого на завтрак. Он будет через двадцать минут. – Пожав плечами, Хьюго с сожалением сказал: – Извини.

Нэт взял бритву и провел по подбородку. Потом он резко прервал свое занятие:

– Хорошо. Я сейчас оденусь и уметусь через десять минут.

– Спасибо, Нэт. – Хьюго накинул махровый халат, наклонился и поднял две кофейные чашки, стоящие на полу рядом с кроватью. Неся чашки, он вышел из спальни и отправился в кухню. Отношения, которые у него сложились с Нэтом, до последнего времени устраивали обоих. Никакой лжи, никаких сцен, только секс – восхитительный и потрясающий. Ему чертовски хорошо было с Нэтом. С Джеймсом он никогда не чувствовал ничего подобного.

Хьюго только что вышел из душа и был еще в халате, когда приехал Джеймс. Он открыл парадную дверь, оставил открытой входную дверь в свою квартиру и ушел на кухню варить кофе. Находясь в жизнерадостном настроении с утра, он еще более веселился из-за того, что его ожидание кончилось. Хьюго очень хорошо просчитал Джеймса и теперь, в радостном предвкушении, как он будет ставить его на место, потирал ладони. Мысли об этом восхищали и переполняли его. Он повернулся к Джеймсу, когда тот вошел в кухню:

– Доброе утро.

Джеймс, как всегда, был безукоризненно одет: морской пиджак, бледно-голубая оксфордская рубашка из хлопка; великолепный серый свитер и коричневые кожаные мокасины ручной работы. Хьюго улыбнулся над его внешностью, всегда такой совершенной.

– Привет, Джеймс! Как вы? Много было хлопот после вчерашней вечеринки?

– Немного. Ливви позвонила Деловой Мисс, та придет днем и все уберет.

Хьюго хорошо знал склонность Джеймса к показухе, но промолчал. Джеймс, казалось, совершенно забыл о том, как много и тяжело пришлось работать его матери, чтобы он сумел учиться в колледже.

– Садись, Джеймс, – пригласил Хьюго. – Хочешь кофе?

– М-м… пожалуй. – Джеймс поднял «Телеграф» и открыл спортивную страницу.

Хьюго несколько минут смотрел на него – на его квадратный гладкий подбородок, на безукоризненный пробор в волосах, на его нежную шею. Когда Джеймс, почувствовав его взгляд, посмотрел на него, Хьюго отвернулся.

– С какой стати Ливви собирается в Бразилию гоняться за каким-то безумным гусем? – спросил Джеймс, привалившись спиной к стене. Он был раздражен, в то же время в его голосе ясно звучали жалобные нотки. Он злился на Ливви из-за ее поездки в Кент. И на Хьюго, который проявил неожиданный интерес к Ливви. Он понимал, что все это по-детски, но ничего не мог поделать с собой. Хьюго молчал, тогда Джеймс с сарказмом спросил: – С каких это пор ты интересуешься еще кем-то, кроме себя? Да еще и собираешься оказать помощь?