Обманутые чувствами
Шрифт:
– Я понимаю.
Следователь наконец сел за стол, приглашающе махнул мне и даже принял чай, незаметно накрытый расторопной девушкой.
– Г оспожа, расскажите мне всё с самого начала.
– Да.
Допрос длился чуть больше часа. Следователь оказался ушлым, не упускал ни единой мелочи, раз за разом заставляя меня возвращаться к разным эпизодам. Впрочем, халтурщики в Службе безопасности не работают из уж точно не поднимаются до уровня старших следователей, так что я не злилась, а старалась вспомнить как можно больше подробностей. Мало ли, поможет следствию.
Через час
Внезапно следователь подался вперёд, оскалился:
– Почему мне кажется, что вы не договариваете, госпожа?
Я невольно вздрогнула. И про нападение в подворотне, и про то, что я Сильва, я, естественно, умолчала.
– Госпожа?
– протянул он, хищно прищурившись.
Рассчитывать, что старший следователь не почувствует, что я «виляю» было бы наивно. К тому же я явно выдала себя первой реакцией. Дальше умалчивать глупо, но и открывать правду, как она есть, не намного умнее. Признаться, что я Сильва? Опасно. Можно рассказать о нападении в подворотне, но это означает признаться в сокрытии убийства, и станет ли следователь оформлять дело — неизвестно. Загреметь на каторгу совершенно не хочется. Если бы я была уверена, что следователь и есть Мечта. Фигура похожая, но это ни о чём не говорит. Иллюзорный дым мог превратить в поджарого мужчину и оплывшего толстяка. Другое дело, что воин вряд ли может быть оплывшим. По манере речи выводов не сделать - слишком мало общаемся.
Ладно, попробую пройти по гране:
– Я не недоговариваю.
– А что тогда?
– Это может остаться между нами? Это не имеет прямого отношения к вашему делу.
Следователь кивнул:
– Вполне, но, как вы понимаете, ничего не обещаю.
– Я... отвечая на ваши вопросы, несколько... сглаживала ситуацию в офисе конторы. Господин Флэт уволил грану Тониас и дал ей крайне низкую характеристику из-за отношения граны ко мне, хотя как мастер она вполне квалифицированный специалист. Также господин Флэт уволил Мику и опять же главной причиной было то, что она вредила мне. Я беспокоюсь, что все его действия в последние дни - это превышение должностных полномочий, что вряд ли законно.
Следователь прищурился, но я взяла себя в руки и смотрела абсолютно честно.
– Так как вы, грана, узнали, что на вас охотятся?
Обмусолили уже сто раз.
– От вашего коллеги, который меня допрашивал и предлагал стать наживкой.
– Вы отказались.
– Да. Ваш коллега объяснил мне, что у Службы безопасности нет ресурсов, чтобы обеспечить мне защиту. Если бы я согласилась, мне бы обеспечили охрану, но, гарантировать абсолютную безопасность никто не может. Я предпочла переночевать в конторе. Утром господин Флэт узнал о моей проблеме и предложил помощь.
– Вы знали, что ваш босс вам поможет?
Кровопийца!
– Нет, даже мысли такой не возникало.
Я выдохнула.
– Что вас злит, госпожа?
– Не злит. Я не понимаю, как ответы на вопросы, касающиеся моих отношений с господином Флэтом, помогут расследованию.
Следователь равнодушно хмыкнул:
– Кто знает? Скорее всего вы правы, никак, но., - многозначительно протянул он.
– Помочь следствию мой долг.
Ещё через полчаса следователь спросил кое-что новенькое:
– Госпожа, какие у вас планы на ближайшее время?
– Никаких конкретных. Я уволилась
Когда он наконец ушёл, я чувствовала себя выпотрошенной. Я попросила незаметно вернувшуюся горничную подать ещё чаю и уползла в свою комнату. Хотелось одного -забиться в нору и впасть в спячку, чтобы проснуться, когда все неприятности отгремят. Жаль, что подобное невозможно. Мало того, в спальне меня ждала новая неприятность. Взгляд случайно зацепился за приоткрытую сумку. Проснувшись, я по привычке забросила в неё веер. Я помню, что не закрывала сумку, и она выглядела нетронутой. Но теперь из неё выглядывал белоснежный уголок конверта.
Первый порыв немедленно проверить веер я подавила. Неизвестный конверт невесть откуда взявшийся - опасно. Вдвойне настораживает, учитывая, что Флэт поставил на апартаменты защиту. Я прикрыла глаза, отрешаясь от реальности и сосредотачиваясь на артефактах, образовавших защитный контур. Я не знаю, как долго я «прислушивалась» к магической структуре, в подобные моменты я теряю ощущение времени. Очнувшись, я изумлённо присвистнула. Защита впечатляла. Впрочем, всё, за что берётся Флэт, он делает основательно. Следов взлома я не нашла, так что вариантов два: либо курьером поработал профессионал высшей лиги, либо, что вероятнее, письмо подбросил тот, у кого был вполне легальный доступ к спальне, что есть у горничной, у Флэта и у... следователя.
Девушка как раз внесла поднос с чайником и чашкой, поставила на стол и услужливо предупредила, что ещё горячо и можно обжечься.
– Скажи, а мне письма не приходили? Возможно, кто -то конверт передавал?
– Нет, госпожа, ничего подобного. Я бы вам сразу сообщила или, если бы вас не было бы, оставила бы корреспонденцию в вашей комнате.
Я кивком отпустила горничную. Тоже думаю, что она отдала бы лично мне и уж точно не прятала бы в сумку.
Прежде, чем взять конверт, я тщательно «прощупала» его магией, исследовала его почти как артефакт, но так и не нашла ничего подозрительного, ни в конверте, ни в сумке. Кажется, вскрывать можно безбоязненно.
3
Я прихлёбывала чай, смотрела на плотный белоснежный конверт и медлила. Слишком красноречивой была выведенная по центру конверта золотая корона, обладавшая неповторимой искусственной аурой точно так же, как значки следователей Службы безопасности. Нет ни малейших сомнений - послание отправлено из дворца.
Самое интересное, что на ауре я нашла следы пребывания конверта в Астрале. Значит, служанку из числа подозреваемых почтальонов можно смело вычеркнуть. Остаются по-прежнему Флэт и следователь.
У меня не было ни малейшей идеи, зачем я могла понадобиться администрации самого короля. Где Его Величество и где я? Неопределённость беспокоила, но я хотела оттянуть момент, когда на меня высыпятся новые неприятности, однако, допив чай, я решительно отставила чашку, подцепила заклеенный край ногтем, аккуратно потянула: не уверена, что допустимо рвать королевские послания. Бумага легко поддалась, конверт открылся, я заглянула внутрь.
Ни письма, ни записки. В довольно большом конверте лежала маленькая, в половину моей ладони, квадратная карточка. Что это могло быть, я не знала. Г отовясь к худшему, достала.